Осада - [40]

С великими предосторожностями отцепили канат и первые полчаса, пока течение Желтой неспешно уносило «Мурену» обратно к морю, даже шёпотом не переговаривались, боясь спугнуть долгожданную удачу.

А после кое-как прикрутили на место обломок мачты, натянули обрывки парусов и вместе с попутным ветерком понеслись навстречу свободе. Воинов высадили на берег как можно дальше от деревень, пусть прогуляются, им полезно, и с чистой совестью направились к одному из тех торговцев, кто с риском для жизни продавал магические кристаллы.

По заоблачным ценам, разумеется. И хотя денег и ценностей у пиратов не осталось, у них имгантцы даже защитные амулеты с шей посрывали, но в тайнике лежала пара очень ценных кинжалов, отобранных Ухом у какого-то знатного лорда в последней вылазке. И благоразумно тут же припрятанная, на всякий случай. Вот он и представился.

До небольшого посёлка, где жил знакомый Уху торговец, они дошли поздно вечером и уже заприметили вдалеке светящиеся бледными огоньками окна домов, как внимание пирата привлекли два громоздких тёмных силуэта.

И ведь знал же главарь, что взять у перегонщиков особо нечего, да подвело голодное брюхо, жадно заурчавшее при одной только мысли о снеди, прихваченной запасливыми крестьянами в неблизкую дорогу. Так и повисли перед глазами лоснящиеся жирком круги домашней колбасы, прикопчённые куски окорока и туески с желтоватым творогом, маслом и мёдом. А ещё корзинки с яйцами и связки золотистого лука. Ну, и конечно, огромные деревенские караваи хлеба, каждый с коровью голову.

А больше того грела мысль, что отдадут им всё это с радостью, стоит только пригрозить бросить в стога горсть углей из судовой печи, на которой повар варил жидкую ушицу из рыбёшек, попавших в чью-то, снятую ими по пути, сеть.

Повинуясь приказу Уха, рулевой уверенно направил «Мурену» в сторону барок, зайти в посёлок за кристаллами они всегда успеют.

– Эй, деревня! – приблизившись вплотную, прокричал Ухо сидящему на носу мужичку. – Колбаской не угостите?

– Приставайте, – добродушно ответил мужчина, судя по тёмной, городского покроя одежде, перекупщик или староста, – обязательно угостим.

Если бы не темнота, вздыхал после Ухо, возможно, он и разглядел бы в глазах миролюбивого собеседника лукавые смешинки и догадался, что нужно не приставать к набитой сеном барке, а драпать прочь со всей мочи.

Однако в тот момент главарь слушал не свою интуицию, а жадное бурчанье пуза, вот и сидит снова в собственном трюме, причём на этот раз без всякой надежды на побег.

Пухленькой женщине в мужских штанах и длинном, до колен камзоле даже лезть в трюм не понадобилось: пробурчала что-то под нос, и всё пиратское оружие, вплоть до отобранных у имгантцев ножниц, послушно, как выдрессированные собачки, легло к её ногам.

В этот раз удача преданно смотрела в тёмные насмешливые глаза магини, а чуть позже показала всё коварство изменчивой натуры Юрифу, подпольному торговцу магическими кристаллами. В его хижину она явилась вместе с жилистым мужчиной с желтоватыми проницательными глазами и в чёрном костюме мага.

– Положи кристаллы в эту шкатулку, да не вздумай хитрить, – презрительно сообщил хозяину маг, насмешливо оглядывая нарочито нищенское убранство лачуги.

Любой вор, заглянувший ненароком в этот домишко, без малейшего сомнения поспорит на собственную серебрушку, что тут никогда не видали монет крупнее медного пятака. И проиграет.

«Проклятый Ухо, это же он навёл на меня магов, – сокрушался Юриф, провожая взглядом стремительно растаявший в ночной мгле карбас, – хорошо ещё, несколько самых мощных кристаллов он предусмотрительно прятал в тайнике, сделанном неподалёку от маленькой заводи».

Но ушлый торгаш вырвал бы себе по одному волоску роскошную бороду, если бы смог догадаться, что именно к его тайнику и направляется в этот момент «Мурена».

Гиз твёрдо знал, что самое дорогое для них сейчас – время, и не собирался жалеть пронырливого торговца… хотя, если когда-нибудь вернётся в эти места и будет в хорошем настроении, вполне вероятно, и вспомнит про должок.

– Куда мы их везём? – встретила мужа вопросом Тренна, едва он появился на пороге капитанской каюты.

Разумеется, она имела в виду не гвардейцев, укладывавшихся спать на сене, переброшенном с оставленных в затоне барок, а пиратов, запертых в самом дальнем закутке трюма.

Кстати, сена им тоже бросили в компенсацию за отобранное судно.

– У них есть островок, Схрон называется, он мал и не отмечен на картах, – усаживаясь в кресло, устало доложил магистр, – и там ставит судно подельник нашего главаря. Самое главное – этот островок расположен как раз на линии переброса… Я хочу туда заглянуть… возможно, пираты, продающие в ближайших городишках и посёлках свою добычу, что-то слыхали о герцоге… и его гостях.

Тренна понятливо хмыкнула, всё ясно. За-глянул-таки Зелик в глубины памяти главаря… а может, и не его одного. И увидел нечто, не позволившее оставить пиратов прямо на берегу или в одной из брошенных барок. Решил доставить к коллегам… а там пусть поступают, как знают.

Ну, так она и не против. После того как насмотрелась во дворце Аннигелл на шуточки и развлечения придворных лоботрясов, совершенно по-другому начала относиться к пиратам, воришкам и разбойникам. Они хоть и занимаются совсем не добрыми делами, и на жизнь зарабатывают не честным трудом, но в большинстве своём намного лучше, чем шалеющие от безделья придворные.