Оружием лжи и диверсий - [35]

Вот, например, «Постановление по делу о контрабанде» Пулковской таможни. В нем говорится: «Шеффлер выезжал за границу после пребывания в СССР в качестве туриста, не указав в таможенной декларации предметы старины на сумму 3110 рублей». К постановлению подколот акт об изъятии этих предметов, которые представляют историческую ценность и вывозу за границу не подлежат.

Но Шеффлер не только контрабандист. Перед нами другой документ. Это «Выписка из архива по следственному делу № 977 на осужденного военного преступника Шеффлера Александра Пауля». Знакомимся. «Шеффлер, 1913 г. р., уроженец с. Высоково, Новгородской губернии. Немец, образование среднее. Последнее место жительства — г. Берлин — Штеглиц, Брайтштрассе, 22. Осужден 29.11.49 г. военным трибуналом войск МВД Моск. обл. на 25 лет». Красноречивое дополнение!

До 1928 года Шеффлер вместе с родителями действительно проживал в Ленинграде. Затем семья перебралась в Германию. В 1939 году Шеффлер идет в гитлеровскую армию. Знание русского языка позволяет ему устроиться переводчиком. После нападения гитлеровской Германии на нашу страну он с пристрастием допрашивает советских людей в оккупированных фашистами городах Гомеле, Орше, Бобруйске и Могилеве, затем служит в 203-м приемно-пересыльном лагере для советских военнопленных. Прямо или косвенно Шеффлер повинен в гибели многих советских патриотов. За это в 1949 году он и получает по заслугам.

Но, оказавшись на свободе, Шеффлер вновь встает на скользкий путь: связывает свою «деятельность» с гамбургским отделением «Эмнисти интернэшнл». И вскоре становится одним из ведущих ее «активистов».

Короче говоря, его ленинградская родственница, трогательная забота о ней — всего лишь удобный предлог для получения въездных виз в нашу страну. Злобный антисоветчик, Шеффлер во время каждого приезда пытался плести сложную сеть интриг, втягивая под маской добродетели в свои сети легковерных людей. Хотя бы ту же В. Турпину.

— Однажды, — вспоминает она, — Шеффлер решил познакомить меня с туристами из группы, с которой он приехал из ФРГ. Ими оказались супруги Анжела и Юрген Пляске. Перед самым отъездом из Советского Союза эти люди неожиданно попросили меня передать какой-то сверток по указанному на нем адресу, считая, как мне теперь ясно, что я уже попала в расставленные ими сети…

Приехав в следующий раз в Ленинград, Анжела немедленно отправилась к Турпиной. Осведомилась о выполнении предыдущего поручения, а затем поведала ей о деятельности «Амнистии», к которой она, Анжела, дескать, принадлежит. Тут же вручила В. Турпиной так называемый «устав» этой организации и незаконно провезенные 500 западногерманских марок для передачи конкретным лицам.

Прошло еще какое-то время, и вот уже к В. Турпиной обращается некая Э. Хассе. «Вас мне рекомендовала Анжела, — представилась она. — Вот деньги, которые вы должны отправить по указанному адресу гражданке Машковой».

Примерно через год в Ленинград вновь прибыли супруги Плиске. Уже не таясь, они признались Турпиной, что никакая туристская программа их не интересует, а свое пребывание в СССР намерены использовать для пересылки Машковой «вещевых посылок». Затем Анжела Плиске вскрыла банку из-под крема «Камилл» и на глазах у изумленной хозяйки квартиры извлекла оттуда пачки денег, предназначаемых все той же Машковой.

Кто же такая эта Машкова и почему для этой персоны доставляются из-за рубежа деньги, да еще столь необычным способом?

Машкова, она же Валентина Ефимовна Цехмистер, дважды привлекалась к судебной ответственности по обвинению в ряде уголовных преступлений, в том числе и за антисоветскую деятельность. Но, отбыв очередное наказание в соответствующих исправительных учреждениях, матерая антисоветчица вновь принималась за прежнее. Она разошлась со своим мужем, не одобрявшим ее поведения, и вступила в связь с неким Осиповым. Вместе с ним Машкова и предложила свои услуги «Амнистии».

— Мы должны всячески поощрять работу Машковой и Осипова, — говорил на квартире у В. Турпиной очередной «турист» из ФРГ Гюнтер Лотт, который также был аттестован Анжелой как «опытный член «Амнистии» и один из ее руководителей». — Я привез для них деньги, чулки и еще кое-что из вещичек. Пока им хватит. А тем временем я похлопочу о том, чтобы они перебрались в ФРГ. Ну а пока…

Пока же Гюнтер Лотт, как он высказался, желает продолжить контакты с В. Турпиной и ее знакомыми здесь, в Ленинграде. Но поскольку он и его шефы прекрасно понимают, что все их незаконные деяния в городе на Неве подпадают под соответствующие статьи Уголовного кодекса РСФСР, то необходимо, мол, прибегать при этом к средствам конспирации. Лотт тут же пояснил, что вообще деятельность «Амнистии» — сплошная конспирация. Он, например, сам содержит для видимости аптеку в городе Гейдельберг, а на самом-то деле возглавляет городское отделение «Амнистии»…

Этот «турист» тут же растолковал Турпиной, что конспирация сводится к тайным формам переписки, применению зашифрованных фраз и слов, по которым адресат может, например, узнать точную дату прибытия к нему от Лотта эмиссара. Если же возникнет необходимость получения срочной «информации», то предлагается система «пароль — отзыв» по междугородному телефону.