Оружие, вино и приключения - [26]

Жорж Петрович выпустил большое облако дыма от кубинской сигары. Выдержал небольшую паузу и размеренно, словно взвешивая каждое слово, сказал:

— Позвольте мне ответить вместо Марка Константиновича. Я думаю, и думать подобным образом есть все основания, что руководство страны весьма положительно отнесется к подобной идее. Это, кстати, и есть «новое мышление», о котором сегодня говорят много и с большим энтузиазмом. Так что на этом давайте закончим совещание и встретимся уже после того, как руководство страны выскажет свое мнение. Еще будут предложения?

Директора улыбнулись. И в улыбках «красных директоров» имелась определенная снисходительность. Марк подсознательно чувствовал, что они еще не поверили ему как бизнесмену. Руководители советских оборонных предприятий, Квитко это чувствовал очень хорошо, весьма скептически отнеслись к «приезжему из ЮАР». Наверняка, думал он, они его так и называли. Ну, как говорится, поживем — увидим…

Участники совещания разошлись, и в зале остались только Марк и Жорж Петрович. Радченко снова выпустил клуб дыма от кубинской сигары:

— О чем задумался, Марк?

Тот ничего не ответил. Жорж Петрович продолжил:

— А я вот думаю, где бы нам с тобой пообедать? Чтобы было на высоком кулинарном уровне и с интеллектуальным уклоном?

— А что, такое бывает? — Марк улыбнулся, думая, что Радченко просто пытается пошутить.

— Дорогой Марк, ты просто давно не был в Советском Союзе! Я приглашаю тебя пообедать в ресторан Центрального дома литераторов. Сокращенно его называют — ЦДЛ.

* * *

В Пестром зале ресторана ЦДЛ против обыкновения было совсем не шумно. Жорж Петрович уверенно занял столик в углу. Марк сел на стул и с интересом посмотрел по сторонам. Квитко сразу же обратил внимание, что стены Пестрого зала расписаны стихами и прозой.

Причем с подписями авторов. Марк подошел к стене и прочитал несколько удачных четверостиший… Как правило, все они посвящались особому состоянию, которое испытывает человек после удачного посещения ресторана. Созданная в большинстве своем шариковой ручкой или простым карандашом «настенная роспись» словно подчеркивала строки, выведенные ярко-красным фломастером:

Девушка красивая — загорелый стан.

Я влюблен, наверное… И конечно — пьян!

А рядом — начертанный ярко-синей шариковой ручкой почти крик души:

«To be or not to be» — вопрос не праздный

В искусстве долго будет жить,

Но что по-настоящему досадно:

Мы кафедру теории не можем перепить…

Марк улыбнулся и подумал про себя: «Не иначе поддатые преподаватели Литературного института написали. Хотя… кафедра теории есть во многих вузах. Равно как и истории».

При этом он обратил внимание, что слова «кафедру теории» были зачеркнуты простым карандашом, а сверху написано: «Елдоева». Получалось, что Елдоева перепить практически невозможно…

«Интересно, кто такой Елдоев?» — подумал Марк.

Жорж Петрович с интересом наблюдал за ним. И тихо заметил:

— Именно поэтому, кстати, этот зал ресторана ЦДЛ и называют Пестрым.

Они вернулись за столик, и к ним подошел метрдотель. Жорж Петрович приветливо улыбнулся:

— Здравствуйте, Константин Петрович!

— Здравствуйте, Жорж Петрович! Будете все как обычно?

— Да, конечно!

Метрдотель, лощеный и ухоженный, чем-то неуловимо напоминал популярного киноактера. Марк даже поначалу засомневался, что их действительно обслуживает метрдотель. Но Жорж Петрович в этом абсолютно не сомневался и уже диктовал заказ подошедшей официантке:

— Мы с моим другом большие любители именно русской кухни. Начнем, пожалуй, с солений, селедочки с картошечкой и языка с хреном…

В качестве первого блюда принесли солянку. В ярко-красном полотне проглядывали черные точки маслин. Официантка уже наполнила рюмки, и Радченко произнес первый тост:

— Марк, я хочу произнести этот тост за дружбу между народами и за то, чтобы начатое дело стало постепенно приносить плоды. И стране, и нам!

Хрустальные рюмки, коснувшись друг друга, издали нежный звон. Марк выпил обычную русскую водку и закусил классически — селедкой с отварным картофелем. И затем произнес:

— Да, идеальное сочетание…

Жорж Петрович тем временем приступил к солянке. Квитко обратил внимание, что Пестрый зал ресторана ЦДЛ постепенно стал наполняться. Он с интересом посмотрел на большую и шумную компанию, сидевшую через несколько столиков от них. Радченко перехватил его взгляд и пояснил:

— Это компания поэтов и писателей — почвенников. Возглавляет ее Арнольд Елдоев, который старательно позиционирует себя как «истинно русского» писателя. Других таковыми он, увы, признает, но с большими оговорками. Но он настоящий талант. Пишет очень хорошо. Самое интересное, что фамилия у него абсолютно русская, а имя — иностранное.

Марк усмехнулся:

— Это тот самый Елдоев? Наверняка у него одна из бабушек принадлежит к моему народу! Иначе такое сочетание просто не могло получиться!

Жорж Петрович улыбнулся:

— Вообще-то, похоже! Я еще хочу сказать, что в Пестром зале, именно на застолье, на многочисленных пьянках литераторов, часто можно услышать прекрасные стихи. Причем — впервые!

Официантка принесла горячее. Жорж Петрович наполнил рюмки и произнес очередной тост: