Оружие страха - [22]

Мне самой было его жалко до слез. Но я прекрасно понимала — стоит кому-то из нас расслабиться, начнется цепная реакция, остановить которую будет трудно. Нам нужно держаться. Ради Аньки.

— А что у тебя за исследования на работе? — вспомнила я наш давний разговор.

— Какие? — поднял он на меня глаза, явно благодарный мне за то, что вытащила его из оцепенения.

— Помнишь, мы разговаривали о биоэнергетиках… С неделю назад.

Игорь вспомнил.

— А… — протянул он. — Ничего особенного. Просто хотел доказать, что количество самоубийств зависит не только от тяжелых жизненных условий и заболеваний психики.

— Расскажи, — попросила я. Отвлечь Волошина от горьких мыслей могла только его работа. Впрочем, это свойственно каждому человеку, любящему свое дело.

Он кивнул.

— Зло, Танечка, материально. Вот что я пытаюсь доказать. Вернее, пытался. Потому что моя бредовая теория неожиданно встретила мощное сопротивление.

— Ничего не понимаю, — призналась я.

— Дело в том, что совершенное кем-то зло оставляет в воздухе свой флюид. В зависимости от качества этого самого зла — флюид может быть сильнее или слабее. Но он остается в воздухе, как микроб. Зависает…

— А дальше? — меня заинтересовала эта теория. Я и сама замечала, что на месте совершенного преступления остается какой-то незримый след. Во всяком случае, там трудно дышать и очень пакостно пахнет.

— Если на этом месте совершается еще что-либо — а это происходит обязательно, поскольку оставленный заряд притягивает к себе другие заряды, — даже незначительное, минимальное действие… Кто-то грязно выругался. Сплюнул. Ударил. Или сломал ветку. Всё. Заряд, притянув к себе подобные сгустки отрицательной энергии, начинает двигаться, размножаться и в конце концов заполняет часть пространства. А так как влияние атмосферы на человеческий мозг уже признанный факт — можешь догадаться сама, к чему это приводит. Но это — не мое открытие. Это поняли уже давно. К несчастью. Потому что есть люди, использующие подобное явление в своих целях.

— То есть… Ты имеешь в виду кого-то конкретного?

— Таня, я не могу назвать тебе имя этого человека, — произнес Игорь сухо, — во-первых, это было бы нечестно. А во-вторых, это только мои догадки. Не подтвержденные фактами.

— А при чем тут мое детское увлечение модными веяниями, о котором ты упомянул в том разговоре?

— Хорошо, — вздохнул Игорь, — я попробую тебе объяснить, не затрагивая конкретику. Предположим, человек оканчивает эти твои курсы.

— Они не мои, — решительно отмежевалась я, — я вообще была там всего неделю. Меня забрали.

— И правильно сделали, — кивнул Игорь. — Так вот, этот человек дает везде рекламу и начинает практиковать. Как этот самый биоэнергетик…

Он осекся. Понял, что сказал больше, чем собирался. Фигушки, Игоречек. Ты сейчас выложишь мне все.

— Ну? — я смотрела угрожающе. — Продолжай.

Он понял. Отступать было некуда.

— Ты никому не расскажешь?

Я кивнула, добавив про себя: «Если этот хмырь не имеет никакого отношения к нашему с тобой горю…»

— Он психотерапевт, — тихо проронил Игорь, — если быть точным, бывший. У меня есть достоверные сведения о том, что он использует свою практику в… Как бы это потактичнее выразиться?

— Можешь выражаться бестактно, — милостиво позволила я.

— …личных интересах, — закончил Игорь свою мысль, так и не сумев подавить в себе порок интеллигентности.

— И как это выглядит на деле?

— У нас есть несколько общих пациентов, — сказал Игорь. — Вернее, было несколько общих пациентов… Потому что их уже нет. Они покончили с собой. Каждый из них перед этим побывал в местах с той энергетикой, о которой мы с тобой сейчас говорили. Я пытался побеседовать с… этим человеком. И мне показалось, что он просто ставил на этих несчастных свои эксперименты. Потому что он, как и я, разрабатывает ту же теорию.

Я присвистнула. Интересненькое получается дельце! Сидит этакий дяденька, занимается всякими глупостями, а люди под его руководством вскрывают себе вены. И притянуть его за это никак невозможно.

— Его же надо сдать в прокуратуру! — возмутилась я.

— Увы. У меня нет никаких доказательств, — покачал головой Игорь, — это всего лишь мои догадки. Возможно, ошибочные.

— А ты не вступал с ним в конфликт? — я была осторожна, как сапер на минном поле. Главное — не спугнуть момент откровенности.

— Нет, — задумался Игорь, — В откровенный — не вступал. Наоборот. Мы — коллеги. Я уже сказал тебе, он занимается той же проблемой, что и я.

— Значит, связать этого «доктора Джекиля» с гибелью Ани нельзя, — печально констатировала я.

— Для того чтобы оказывать влияние на психику, надо общаться с пациентом, — сказал Игорь. — А они с Анькой никогда не пересекались. И потом… Ты же сама знаешь, что Аню убили. К чему ты привяжешь ночных визитеров?

Я кивнула, пообещав себе, впрочем, попытаться привязать ночных гостей к великому биоэнергетику. Кстати, кто он, я догадалась и без Игоря. Личность в нашем Тарасове известная.

* * *

«Великий магистр тайновидения» периодически сообщал в печати и по телевидению о своем праведном стремлении освободить тарасовское человечество от сглазов, порчей и прочих гадостей, которыми начали страдать жители всей страны после счастливого освобождения от власти атеизма. Освобожденный народ ринулся искать себя в мистических сферах с таким же рвением, как раньше бегал на собрания и демонстрации. Оказалось, что в нашей несчастной стране весьма высок процент ведьмонаселения, а остальная часть страдает от наведенных на нее этим процентом сглазов. Естественно, такое ужасное положение вещей породило срочную необходимость в защитниках. И они немедленно появились.