Оружие Древних - [8]

Воины расселись, почти скрывшись в высокой траве. Улнар немного поел и попил воды. Фляга на поясе нагрелась, и вода была теплой, но воин к этому привык. Он взглянул на фагира: мастер Шенн был спокоен и сосредоточен. По дороге он быстро нашел общий язык с Семиром, и Улнар удивлялся: что могло сблизить фагира и охотника?

Вскоре двинулись дальше. Высокое солнце перестало слепить глаза и теперь грело спины, заметно склоняясь к закату. Под ноги ложилась густая, зеленовато–желтая трава, а в воздухе витал ее пряный, дурманящий запах.

— Мастер Шенн, — прервал молчание Эрбин. — Ты никогда не думал, как назвать наш отряд?

— Нет, не думал. А зачем?

— Ну, как это? — развел руками эшнарец. — Нельзя без названия! Вот добудем мы то, что там где–то спрятано, и все скажут: это свершил отряд, называемый… — он сделал многозначительную паузу. — А не будет названия, скажут: это сделала шайка наемников. Чувствуешь разницу, мастер?

— Я — не совсем, — ответил за Шенна Маррод, и воины расхохотались.

— Если мы вернемся, поручаю тебе придумать название, — сказал Шенн. — Сейчас надо думать о другом.

Пересекая высохшее русло ручья, отряд вытянулся в длинную цепочку. Воины шли след в след, чтобы морроны не догадались, сколько людей здесь прошло.

Когда травы окрасились красным, а тени вытянулись далеко вперед, Хаггар объявил привал.

— Осталось два дня пути, — сказал Шенн. — Завтра мы пересечем тропу ортанов, опасное место, там мы будем, как на ладони. Не знаю, кочуют ли там морроны, но надо быть готовыми ко всему…

— А обойти нельзя? — спросил Улнар.

— Там, — показал фагир на север, — начинаются владения гулхов. Ты слышал о них, воин?

Улнар кивнул. Да, этих тварей лучше обойти стороной. Даже чернолицые их боятся.

— Мы пересечем тропу, — продолжил Шенн, — далее будут холмы. Воды там нет. За холмами перелески и дальше — город. Наша цель.

— Значит, ты уже бывал здесь, мастер? — спросил еще один воин, Руннор, меченосец из гвардии одана.

— Бывал.

— Быть может, мастер расскажет нам эту историю? — спросил Маррод. Шенн посмотрел на него:

— Быть может, расскажу, Дорран. Но сейчас я хочу спать.

— Время назначить часовых, — сказал Хаггар. — Стоять будем по–очереди и по–двое, все, без исключения. Желающие есть?

Вызвались Улнар и Семир.

— Следующие полночи — я и Эрбин, — сказал десятник. — Все. Гасите огонь.

Семир и Улнар сидели спина к спине и тихо разговаривали, оглядывая заросли травы за лежащими у погасшего костра товарищами.

— Улнар, откуда ты родом? — спросил лучник. — Мне кажется: на арна ты не очень похож.

— Я родился в Гарде, это оданство Ринересс, — ответил Улнар. — Я не знаю, из какого народа мой отец, а мать была дочерью арна, простого рыбака.

— Знаешь, ты напоминаешь мне лицом одного купца из Эдерна, который одно время приезжал к нам в селение. Он так же, как и ты, часто молился, только Великому Алгору — он ведь считается покровителем Эдерна. Но тот человек был смуглее тебя, да и говорил так, что иногда не разберешь, чего он хочет.

— А ты откуда родом, Семир? — спросил воин.

— Я родился в Кадане — это маленький город на севере. Я литерн, не арн. Вот Эрбин — из Эшнара, это рядом.

— Кто твой покровитель?

— Алгор.

Улнар взглянул на усыпанное звездами небо. Как россыпь драгоценных камней, они окружали величаво плывущую сквозь рваные облака светло–желтую луну.

— Началась первая декада Алгора. Твой покровитель будет с тобой еще долго.

Они помолчали.

— А кем был твой отец, Улнар? — не унимался с расспросами Семир.

— Воином. В последний раз я его видел, когда день моего рождения пришел в двенадцатый раз.

— А потом?

— Потом он ушел в поход, и больше я его не видел. Думаю, он погиб, иначе бы обязательно вернулся.

— Выходит, ты, как и я, потерял отца, — протянул Семир, меняя положение на более удобное, и нечаянно толкнув ногой спящего Эрбина, но эшнарец лишь сильней захрапел.

— А как ты попал в отряд?

— Я выиграл состязания в Гурдане. Там я был лучшим стрелком. Но мне захотелось чего–то большего. Например, пойти в Кхинор, — Семир улыбнулся. — Все же я не такой великий стрелок, как ты, наверно, думаешь…

— Я ничего не думаю, Семир, я скоро это увижу.

Утро встретило ярким солнцем и приятным, еще хранившем прохладу ночи, ветерком. Воины поели и двинулись в путь. Первая ночь, проведенная в Кхиноре, прошла спокойно. И это был добрый знак.

Полдня отряд продвигался вглубь Кхинора. Несмотря на предупреждение, что источников на равнине мало, воины много пили, и фляги с водой в заплечных мешках становились все легче…

На втором привале Хаггар разрешил развести огонь, чтобы все поели горячей пищи. И здесь Шенн удивил всех, собственноручно приготовив наваристую похлебку, и воины с аппетитом ели густое мясное варево, приправленное ароматными листьями и пряностями, которые, оказывается, фагир носил с собой. Наевшись, воины разлеглись на траве, лишь трое дозорных бодрствовали, выдвинувшись на сотню шагов перед отрядом.

— Мой отец был оружейником, лучшим в городе, — говорил, сидя и тлеющего костра, Хаггар. — Эту секиру сделал он.

Сидевший рядом Улнар бережно взял в руки оружие десятника, поражаясь, как искусно оно сделано. Обоюдоострое, полукруглое лезвие секиры было остро, как бритва, сверху имелась прорезь для захвата клинков и острый трехгранный наконечник, для ударов по броне. Рукоять из прочнейшего дерева, пропитана лаком и укреплена стальными полосами, переходящими в причудливый эфес, защищавший кисти от ударов.