Орикс и Коростель - [99]

Снежный человек комкает листы, бросает на пол. Судьба этих слов – стать пищей жукам. Можно было упомянуть, что у Коростеля поменялись магниты на холодильнике. Можно многое понять про человека по его магнитам на холодильнике, хотя в то время Джимми не обратил на них особого внимания.

Выжившие

Во вторую пятницу марта – Джимми отмечал дни в календаре, бог знает зачем, – он впервые показался Детям Коростеля. Он не стал снимать одежду – нет уж. Надел стандартную тропическую форму ОП, в стиле сафари, с кучей карманов, и любимые сандалии из кожзаменителя. Дети Коростеля в тихом изумлении столпились вокруг: они никогда не видели тканей. Дети шептались и показывали на него пальцами.

– Ты кто? – спросил тот, которого Коростель назвал Авраамом Линкольном. Высокий худой мужчина с коричневой кожей. Вопрос не прозвучал невежливо. Заговори так обычный человек, Джимми счел бы это грубостью, даже агрессией, но изысканная речь – не для этих людей: их не обучали отговоркам, эвфемизмам, цветистым фразам. Их речь была простой и прямой.

– Меня зовут Снежный человек, – сказал Джимми: эту часть разговора он уже продумал. Он больше не хотел зваться Джимми, или Джим, и тем более Тупик – его Тупиковая инкарнация явно не удалась. Необходимо забыть прошлое – далекое прошлое, недавнее, любое. Нужно существовать в настоящем, без вины, без ожиданий. Как Дети Коростеля. Наверное, новое имя поможет.

– Откуда ты пришел, о Снежный человек?

– Я пришел от Орикс и от Коростеля, – сказал он. – Меня прислал Коростель. – В каком-то смысле он не соврал. – И Орикс. – Он пытался строить простые фразы, понятные: он научился, глядя на Орикс через зеркальную стену. Ну и слушая ее, конечно.

– А куда ушла Орикс?

– У нее дела, – сказал Снежный человек. Это все, на что его хватило. Одно ее имя комом вставало в горле.

– Почему Орикс и Коростель прислали тебя к нам? – спросила женщина по имени Мадам Кюри.

– Чтобы я отвел вас в новое место.

– Но это наше место. Нам здесь хорошо.

– Орикс и Коростель хотят, чтобы вы жили в новом месте, еще лучше, – сказал Снежный человек. – Там больше еды. – Они заулыбались, закивали. Орикс и Коростель желают им добра, они всегда это знали. Видимо, этого достаточно.

– А почему на тебе кожа болтается? – спросил один ребенок.

– Потому что меня сделали не так, как вас, – сказал Снежный человек. Его увлек разговор – похоже на игру. Эти люди – как чистые листы бумаги, можно писать что угодно. – Коростель сделал меня из двух кож. Одна снимается. – Он снял жилет. Они с интересом уставились на волосы у него на груди.

– Что это?

– Это перья, маленькие перья. Орикс дала их мне, это была моя награда. Видите? На лице у меня тоже растут перья. – Он позволил детям коснуться щетины. Последние дни он не брился, не видел смысла, поэтому пробивалась борода.

– Да. Мы видим. Но что такое перья?

А, ну да. Они ведь никогда не видели перьев.

– У некоторых детей Орикс есть перья, – сказал он. – Они называются птицы. Мы пойдем туда, где они есть. И тогда вы узнаете, что такое перья.

Снежный человек поражался своей легкости: он изящно танцевал вокруг правды – так проворно, так ловко. Слишком просто: они без вопросов приняли все, что он говорил. Если это надолго – целые дни, недели, – он умрет со скуки. Я бы мог оставить их здесь. Просто бросить, и все. Пусть сами о себе заботятся. Это не мое дело.

Но он не мог, ибо Дети Коростеля не его дело, но отныне – его ответственность. У них ведь больше никого нет.

И у него больше никого, раз уж на то пошло.

Снежный человек заранее разработал маршрут: на складе у Коростеля было полно карт. Он отведет Детей Коростеля на побережье, он сам никогда там не был. Есть к чему стремиться, – по крайней мере, он увидит океан. Будет гулять по пляжу, как в тех историях, что рассказывали взрослые, когда он был маленьким. Может, он даже искупается. Неплохо.

Дети Коростеля смогут жить в парке возле ботанического сада – он отмечен на карте деревцем и закрашен зеленым. Им там будет хорошо, и съедобной листвы там завались. А Снежный человек сможет питаться рыбой. Он собрал кое-какие вещи – не слишком много, не слишком тяжело, придется тащить все это в одиночку, – и перезарядил пистолет-распылитель.

Вечером накануне похода он произнес речь. По дороге к новому месту, которое лучше, он пойдет впереди, сказал он, а с ним двое мужчин. Он выбрал двух самых высоких. За ними пойдут женщины и дети, по бокам от них – мужчины. Оставшиеся мужчины идут позади. Нужно идти так, потому что Коростель сказал, что так правильно (лучше не упоминать опасностей, иначе слишком многое придется объяснять). Если Дети Коростеля заметят движение, любое, не важно, что движется, – они должны сразу ему сказать. Некоторые вещи по дороге покажутся им странными, но волноваться не нужно. Если они вовремя скажут ему, эти вещи не причинят вреда.

– А почему они хотят причинить нам вред? – спросила Соджорнер Трут.

– Они могут причинить вам вред по ошибке, – сказал Снежный человек. – Ведь земля делает вам больно, когда вы падаете.

– Но земля совсем не хочет делать нам больно.

– Орикс сказала нам, что земля – наш лучший друг.