Орикс и Коростель - [89]

– Не-а, – сказал Джимми.

– Шоу, которое мы смотрели, помнишь?

– Что-то такое смутно припоминаю, – сказал Джимми.

– Я использовал эту девочку для шлюза в «Вымирафоне», вспоминай.

– А, ну да, – сказал Джимми. – Каждому свое, как говорится. Тебе нужна была секс-малышка?

– Та, которую ко мне прислали, была совершеннолетняя.

– Ну, ясное дело.

– А потом я сам назначал ей свидания. В принципе, это не поощрялось, но мы все время от времени нарушаем правила.

– Правила нужны, чтобы их нарушать, – сказал Джимми. С каждой минутой ему становилось все хуже.

– А потом, когда я приехал сюда, я предложил ей официальную должность. Она с радостью согласилась. Во-первых, здесь ей платят в три раза больше, чем там, плюс бонусы, разумеется, а во-вторых, она сказала, что эта работа ее очень интересует. Должен сказать, она преданный сотрудник. – Коростель самодовольно улыбнулся, почти незаметная улыбочка вожака стаи. Джимми захотелось дать ему в морду.

– Отлично, – сказал он. Его будто резали тупым ножом. Найти и сразу потерять. Коростель – его лучший друг. Уточнение: его единственный друг. Джимми не должен ее и пальцем трогать. Даже и подумать не моги.

Они ждали, пока Орикс выйдет из душа, где она смывала с себя защитный спрей и, прибавил Коростель, снимала зеленые контактные линзы: Детей Коростеля могли смутить ее карие глаза. Наконец она появилась, влажные темные волосы заплетены в косу; их с Джимми представили друг другу, и она своей маленькой ладошкой пожала ему руку. (Я ее коснулся, подумал Джимми, как десятилетний. Я по правде ее коснулся.)

Теперь она была одета, в стандартной лабораторной форме, куртка и брюки. На ней все это смотрелось как пижама. На кармане табличка с именем: «АНТИЛОПА БЕЙЗА (ОРИКС)». Она выбрала это имя из списка, который дал ей Коростель. Ей понравилось, что она будет называться в честь кроткого, не потребляющего воды восточноафриканского травоядного; правда, она расстроилась, когда ей сказали, что это животное давным-давно вымерло. Коростелю пришлось объяснять, что в «Пародизе» так принято.

Потом они втроем пили кофе в кафетерии «Пародиза». Говорили о Детях Коростеля – так их называла Орикс, – о том, как у них дела. Все одно и то же каждый день, сказала Орикс. Они всегда тихие и довольные. Научились разводить огонь. Им понравился скунот. Ей с ними нравится, с ними отдыхаешь.

– А они не спрашивают, откуда взялись? – поинтересовался Джимми. – И что они тут делают? – Ему было на это начхать, просто требовалось вклиниться в разговор, чтобы смотреть на Орикс и не выдать себя.

– Ты не понял, – сказал Коростель своим тоном «какой-же-ты-придурок». – Эта функция была удалена.

– Нет, на самом деле спрашивают, – сказала Орикс. – Сегодня спросили, кто их создал.

– И?

– Я сказала им правду. Я сказала, что их создал Коростель. – Восхищенная улыбка, адресованная Коростелю: без этого Джимми вполне мог обойтись. – Я сказала им, что он очень умный и добрый.

– А они спросили, кто такой Коростель? – спросил Коростель. – Захотели его увидеть?

– Нет, их вроде не заинтересовало.

Дни и ночи Джимми превратились в сплошную пытку. Он мечтал прикоснуться к Орикс, преклоняться перед ней, открыть ее, как подарок в дорогой обертке, хоть он и подозревал, что внутри может быть что-то ужасное – ядовитая змея, бомба или смертельные споры. Не в самой Орикс, разумеется. В возникшей ситуации. Это табу, повторял он себе снова и снова.

Он вел себя как можно достойнее: не проявлял к ней интереса – пытался его не выдавать. Ездил в плебсвилли, платил за девочек в барах. Девочек с жабрами, девочек в блестках, девочек в кружевах, он брал все, что предлагали. Всякий раз кололся Коростелевой вакциной; к нему приставили собственного телохранителя, так что он был в относительной безопасности. Первые несколько раз поездки волновали, потом отвлекали, потом стали привычкой. Но ничего не помогало от Орикс.

Он пытался забыться в работе, но она была слишком проста. Таблетки «НегиПлюс» будут продаваться сами, им не понадобится его помощь. Но скоро должна стартовать официальная кампания, и он распорядился, чтобы сотрудники придумали визуальный ряд, несколько ярких слоганов: Выбрасывайте презервативы! «НегаПлюс» – максимум наслаждения! Живите на полную катушку! Изображения мужчины и женщины, которые сдирают друг с друга одежду и скалятся, как маньяки. Потом двое мужчин, потом две женщины (для них строчку про презервативы убрали). Потом трое. Такую херню он бы и во сне придумал.

Если бы, конечно, удалось заснуть. Ночами он лежал в кровати, смотрел в потолок, бранил себя и оплакивал свою судьбу. Бранить, оплакивать, полезные слова. Хандра. Неразделенная любовь. Возлюбленная. Покинутый. Старомодный.

А потом Орикс его соблазнила. А как это еще назвать? Явилась к нему нарочно, вошла и за две минуты вытащила его из панциря. Он почувствовал себя так, будто ему двенадцать лет. Она явно была опытна в этих делах, и так непринужденна в тот первый раз, что у него перехватило дыхание.

– Я не хотела, чтоб ты мучился, Джимми, – объяснила она. – Чтобы ты из-за меня страдал.

– Откуда ты знала, что я мучаюсь?