Ориенталист - [116]
«Суд над кайзером» — это странная историческая стилизация, написанная в форме свидетельских показаний, даваемых в ходе судебного процесса. Это, по-видимому, судебный процесс над самим кайзером: его судят за военные преступления, а судебный трибунал состоит из различных исторических фигур, как здравствовавших тогда, так и уже умерших. Это также размышления о первых годах XX века и о событиях, которые привели к гибели древних империй Европы, на фоне грандиозной панорамы массовых убийств и феноменальных разрушений. Однако присутствовал в ней и болезненный, с националистическим налетом, мистицизм, и мысли о возрождении древнего водораздела между Востоком и Западом.
В конце 1930-х годов Вирэк стал фактически парией американского общества и все больше и больше зависел от нацистского правительства, которое оплачивало его деятельность. В конце концов в марте 1942 года его поместили в тюрьму за то, что он не раскрыл «отдельные аспекты своей деятельности», финансируемые германским Министерством иностранных дел; его выпустили годом позже, однако по такому же обвинению он опять оказался в тюрьме в марте 1943 года. Его старший сын, Джордж Сильвестр Вирэк-младший, погиб, сражаясь с фашистами в январе 1944 года, его жена ушла от него и, насколько нам известно, пожертвовала все имевшиеся у них средства еврейским организациям, которые помогали тем, кто бежал от нацистов, а также католическим благотворительным обществам. Эптон Синклер писал в личном письме на имя Вирэка: «Если и существует сегодня новоявленный Бенедикт Арнольд, так это вы и есть»[144].
Лев, наверное, был его последним другом-евреем. А может быть, и вообще последним другом — после того, как Фрейд, Эйнштейн и все прочие, включая членов его собственной семьи, отвернулись от него. Незадолго до своей смерти Лев с сарказмом писал Пиме: «Ясное дело, всякий демократический журналист скажет, что он шпион, вешатель, бандит, что не кто иной, как Вирэк, потопил “Лузитанию” во время Первой мировой войны. На самом же деле это был весьма приятный человек, и в Америке он оказался единственным, кто скрашивал мне существование».
Глава 14. Муссолини и миссис Курбан Саид
«Гарем? Так и быть! А пугать? Ни-ни!» — под таким заголовком 2 января 1938 года появилась снабженная фотографиями Эрики и Льва статья в журнале «Санди миррор»:
Эта поэтесса — человек весьма широких взглядов — не стала бы возражать, если бы муж-мусульманин привел в дом еще несколько жен, но как только он попытался прочитать ей свои рассказы с описанием всевозможных ужасов, она бежала от него в Америку и мигом подала на развод.
Вот магометанин в феске — он пережил множество революций и контрреволюций, избежав самых разных, связанных с ними опасностей; он был на дружеской ноге с царем Николаем II, он писатель и при этом авантюрист, исповедующий в высшей степени оригинальные идеи относительно всего, что касается женщин и вопросов любви.
Вот чешская поэтесса — темноволосая, стройная, миловидная, она уже выпустила полдюжины стихотворных сборников, у ее папаши денег куры не клюют.
А вот обаятельный, чуть загадочный литератор из Вены, написавший сенсационную биографию одного зловещего русского монаха, да такую, что на него за это подал в суд другой монах.
Эти ингредиенты надо как следует перемешать, некоторое время тушить на медленном огне, а затем, с пылу с жару, скорее подать на стол — и получится эмоциональный финал, по сравнению с которым обычные человеческие чувства попросту бледнеют.
Эрика на тот момент уже жила в Калифорнии с блистательным любовником — писателем из Вены по имени Рене Фюлёп-Миллер, который только что написал сценарий для знаменитого Кларка Гейбла. По сообщениям газет, «она начала бракоразводный процесс со своим русским мужем — мусульманином по имени Эсад-бей».
Газета «Нью-Йорк дейли ньюз» писала о «фиаско романтических отношений, которые, как некогда выразилась мадам Эсад-бей, не пострадали бы даже из-за решения ее мужа иметь гарем». Однако, как говорилось в статье из «Санди миррор»: «Всевозможные сумасбродства восхищали ее, пока она лишь читала о них, а когда все стало реальностью, это оказалось отнюдь не таким замечательным…» Дальше газета приводила ее слова: «Он врывался ко мне в спальню, где я была в полном неглиже… он запирал дверь на ключ и принимался кричать: “Ты отсюда живой не выйдешь!”»
«Он ведь сказал мне, — цитировала Эрику газета, — что происходит из знатного арабского рода. И только после нашей свадьбы 7 марта 1932 года я узнала, что он — всего-навсего Лев Нусимбаум!»
Статьи в американских газетах организовал, по-видимому, папаша Лёвендаль, к этому времени тоже переселившийся в калифорнийский Бель-Эр и вкладывавший свои капиталы в различные голливудские проекты.
Французские и австрийские бульварные издания описывали ситуацию так: «Эсад-бей, живущий в Вене, постоянно заявляет в интервью, что его жену увел у него известный литератор Рене Фюлёп-Миллер». Правда, в венских газетах эту историю освещали достаточно объективно. В октябре 1937 года «Нойес винер журналь», рассказывая о случившемся, осветил события с обеих сторон:
Это одно из тех жизнеописаний, на фоне которых меркнут любые приключенческие романы. Перед вами биография Тома-Александра Дюма, отца и деда двух знаменитых писателей, жившего во времена Великой французской революции. Сын чернокожей рабыни и французского аристократа сделал головокружительную карьеру в армии, дослужившись до звания генерала. Революция вознесла его, но она же чуть не бросила его под нож гильотины. Он был близок Наполеону, командовал кавалерией в африканской кампании, пережил жесточайшее поражение, был заточен в крепость, чудом спасся, а перед смертью успел написать свою биографию и произвести на свет будущего классика мировой литературы.
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.