Организм 2.0 - [15]

Глава 3

Община просыпалась в шесть утра, однако у Долина была привилегия дрыхнуть сколько угодно. Впрочем, назойливый звон колокола давно приучил его быть жаворонком и выбираться из хижины вместе с соседями. Но в отличии от них, Алексей не шел к разбитой в бараке кухне–столовой, чтобы обменять один из талонов на миску безвкусной похлебки или каши, а отправлялся на пробежку.

Каждое утро десять километров, по лесной, труднопроходимой тропинке в максимальном темпе – это была его норма. Дождь, снег, метель, болезнь – все неважно, эти десять километров должны быть набраны не больше чем за двадцать девять минут, составлявших мировой рекорд в беге в шестидесятых годах. Стоит расслабиться, позволить себе потерять форму и начать проходить дистанцию хоть за немного большее время – и от протистов будет уже не скрыться.

Закончив рутинную пробежку неподалеку от общины, Долин проследовал к служившему ему турником деревцу и, зацепившись за нижний сук, принялся подтягиваться. Семьдесят шесть раз – до рекордов далековато, но этого вполне хватало, чтобы уверенно чувствовать себя на высоте и быть в состоянии быстро вскарабкаться по отвесной стене здания. При условии, конечно, что на стене было за что зацепиться и восхождение по ней не требовало специального снаряжения и выдающихся навыков в скалолазании.

По завершению тренировки Долин отыскал спрятанный им в лесу рюкзак и, накинув на разгоряченное тело теплую, верхнюю одежду, отправился в общину. К этому времени столовая почти опустела – за рядами длинных столов, заставленных грязной посудой, сидело не больше десятка человек. Миски и тарелки были вылизаны чуть ли не до блеска, однако по витавшему в помещении запаху Долин мгновенно определил, что сегодня на завтрак тушенная капуста. На обед и ужин, скорее всего, тоже будет капуста.

Беззвучно выругавшись, Алексей проследовал к стойке и, порывшись в рюкзаке, достал клочок бумажки с проставленной печатью датой – 29. 09. 2026 и оттиском подписи Акимова. Талон отправился в карман на фартуке пожилой буфетчицы, взамен Долин получил тарелку, кружку и ложку. Вооружившись поварешкой, буфетчица почти по локоть запустила руку в высоченный чан – один из десятка – и принялась выскребать остатки завтрака. Остатков набралось на две полные поварешки.

— Ну что ж ты, милок, – посетовала буфетчица, вытряхивая в тарелку прилипшую к поварешке капусту, – вечно приходишь последним? Вот и достаются одни объедки.

Молча выслушав дежурные упреки, Долин дождался, пока буфетчица не плеснет ему в кружку остывшего компота, и отправился за стол. Усевшись подальше от компании из трех мужчин, что‑то горячо обсуждавших, Алексей, стараясь не жевать, как можно быстрее проглотил свой завтрак. Вкус был мерзким, пришлось приложить все силы, чтобы прикончить всю порцию и при этом удержать еду в себе. Но делать было нечего – любая пища во благо. Поддержание физической формы забирает много энергии, нельзя упускать ни единого шанса восполнить ее недостаток. Да и не то шло время, чтобы строить из себя гурмана. Первая зима, когда пришлось пару раз питаться дождевыми червями, навсегда избавила Долина от брезгливости.

Залпом осушив кружку компота, Алексей избавился от отвратного привкуса тухлятины во рту и побрел искать Савельева.

Инженера удалось отыскать на капитанском мостике парома. Развалившись на вращающемся офисном кресле, накинув поверх пальто плед, Савельев попивал отвар петрушки.

— И как тебя не тошнит от этой гадости, – пожаловался Долин, обменявшись с инженером рукопожатием.

— Полезно же. И знаешь, как отбивает чувство голода? Одна кружка – и жрать не хочется до вечера.

— Ну ты и извращенец, – ухмыльнулся Долин. – Ладно, давай сюда рацию.

— Вон она. – Савельев указал на черную коробочку рации с дисплеем и выносным спикером, лежавшей на столе вместе с автомобильным аккумулятором. – А рядом ее батарейка.

— Да ты издеваешься!

— Не–а. Больше запитать нечем.

— Ши–икарно, – протянул Долин.

— Ага, поэтому я пойду с тобой.

Долин поморщился.

— Как‑нибудь обойдусь.

— Эй–эй, почему мне нельзя с тобой? – возмутился Савельев. – Я не маленький, проблем со мной не будет. Вдобавок это я попросил тебя сходить на северную вышку, поэтому тащить аккумулятор должен я. И мне тоже хочется узнать, что за сигнал я ловлю.

— Черт, Вася, занимайся лучше своей работой. Десять километров по лесу с грузом – это тебе не в соседний монастырь сгонять.

— Вот всегда так, – проворчал Савельев. – Как выбраться с тобой в Сортавалу – нельзя. Как помочь тебе дотащить аккумулятор – тоже нельзя. Гад ты, Леша.

— Ты просто сам не понимаешь, о чем просишь, – заметил Долин и философским тоном добавил: – Всем людям свойственно переоценивать себя и свои возможности.

— Ты не исключение, – буркнул Савельев. – Как ты собираешься в одиночку дотащить аккум до вышки? Он весит десять кило. Что, самый здоровый здесь?

Долин пожал плечами.

— Ну, всегда можно сделать переноску.

Шагая по неприметной лесной тропинке, поднимающейся в высокий холм, Долин ненавидел всех и вся. В кедах противно хлюпало, провода больно врезались в шею и плечи, а от аккумулятора, при каждом шаге постукивающего его по животу, на теле давно появился огромный синяк. Но синяк – ерунда, самое гадкое, что аккумулятор перепачкал новенькую одежду маслом.