Орельен. Том 2 - [28]
— Странная все-таки штука эта самая ваша война, — вздохнул доктор, — мы здесь, в тылу, о ней и представления не имели…
Коррида закончилась гибелью быка. Бомпар катался по земле, а тореадор под восторженные вопли публики искусно подражал завыванию ветра, наигрывая пальцами на губах. Официанты стали разливать шампанское. Пианист, осушив бокал, жалобно захныкал:
— Ай, ай, ай, Фукс! Шампанское отвратительное! Сладкое!
Фукс отбивался:
— На всех не угодишь: одни любят сухое, другие — наоборот… — Словом, поднялся такой крик, что присутствующие не знали, кого и слушать. Впрочем, лично Фукс плевать хотел на шампанское. Только ради Нового года он его и пьет.
— Верно, верно, — орал капитан Милло, — вечно этот Гюро брюзжит! Ну и характерец!
— Но, господин капитан… шампанское…
— Никаких капитанов! Просил шампанского, так и пей.
Человек пять набросились на несчастного Гюро и силой пытались влить ему в рот шампанское прямо из горлышка бутылки. По столам, по полу растекался сладкий, отвратительно липкий напиток. Теперь уже пьян был не один только Лемутар. Бекмейль тоже окончательно опьянел: он хотел спеть еще песню, но Валлант, который уже давно ждал своего часа, выскочил вперед.
— Чудесно, превосходно, — прокудахтал Стефан Дюпюи, — пусть Баллант покажет почтальона.
«Почтальон» был коронный номер Валланта. Стоило ему выпить стаканчик, и он тут же начинал представлять почтальона. Он ходил взад и вперед со своей сумкой, вежливо приветствовал прохожих, взбирался по лестнице, зашел к одной миленькой дамочке, которая отперла ему двери, будучи в костюме Евы, зашел к одному священнику, который… заглянул к привратнику и отправился на велосипеде за город. Присутствующие не всегда понимали смысл разыгрываемых сценок, но хохотать считалось хорошим тоном, и все хохотали. А Баллант носился уже по всему ресторану, заигрывал с публикой, сидевшей за столиками, подходил снова к большому столу и т. д. и т. п. Словом, он окончательно затмил Бекмейля, который тянул своим прекрасным, правда, несколько пропитым голосом: «Манон, солнце взошло».
Банкет потерял первоначальную стройность, присутствующие разбились на группки, что-то кричали друг другу. Принесли кофе, ликеры, задымили сигары. Стол имел крайне неаппетитный вид: опрокинутые рюмки, пепел на блюдечках с недоеденным мороженым, кусочки бисквита, накрошенного нервными пальцами капитана… Теперь Баллант, окончательно разойдясь, затянул свою любимую песенку: «Она из Тонкина», и все — Дюпюи, Гюро, Гюссон, Бланшар, Марсоло — хором подхватили припев: «Моя Анна, моя Анна, аннамиточка моя…»
Доктор обратился к Орельену:
— В сущности, ваша война… это война офицеров, командного состава. Ведь здесь нет ни одного солдата…
Орельен пожал плечами:
— Ни черта вы, мой дорогой, не смыслите. Имеются ассоциации бывших бойцов… А здесь просто собрались товарищи… Возможно, мы случайно стали офицерами, но теперь уже поздно рассуждать… С этими скромными нашивками на рукаве мы подставляли лоб под пули, понимаете, и вот собрались…
— Что же ты, Лертилуа? — крикнул Гюссон-Шарра. Он сидел, развалясь на стуле, вытянув вперед свою деревяшку. — Почему ты не поешь с нами?
Доктор взглянул на Орельена. Орельен запел. Декер слегка прикусил губу. Не затем, чтобы удержать смех. Душа человеческая — загадка. Как часто человек не отвечает тому образу, который мы себе создали, или он сам себе создал. Вот хотя бы сей молодой парижанин, изысканный, медлительный, которого встречаешь на Монмартре, или у Мэри де Персеваль, или у Барбентанов… всегда прекрасно одетый, в меру молчаливый, и он, он поет, на лице его — капельки пота, он не следит, как обычно, за каждым своим жестом. Декер вдруг понял, что Лертилуа находится здесь в своей подлинной стихии. С огромной горечью подумал доктор, что не впервые делает подобное открытие, и не только в отношении Орельена: многое он мог бы сказать и о Розе, о великой Розе, декламирующей Рембо, о Розе в своей стихии! Вдруг он почувствовал, что кто-то коснулся его плеча. Это оказался Стефан Дюпюи, с побагровевшим лицом, с челкой, свисавшей на самые глаза; он покусывал кончики усов, сначала правый, потом левый, нервно, как вратарь, ожидающий мяча.
— Скажите-ка, доктор, мне сейчас Фукс тут кое-что сообщил… «Косметические изделия Мельроз» — богатая, оригинальная идея… Вас ждет дьявольский успех… Фукс хочет, чтобы я взял интервью.
Ах, так? Когда пахнет наживой, этот Фукс тут как тут. Декер отлично понимал, в чем дело. Издатель газеты «Ла Канья» зайдет к Барбентану. Так уж водится. Они условились о встрече. Дюпюи до чрезвычайности взволновала мысль о Розе, он заискивал перед мужем великой актрисы. Должно быть, этот самый Декер — малый не промах. Стефан всячески старался произвести на собеседника наиболее выгодное впечатление, заговорил о своей книге: сюжет романа — разочарование бывшего фронтовика, которому после чудовищного алкоголя войны, после бесконечных убийств, — словом, после войны, жизнь кажется бесконечно пустой. Этот будничный мир, где задыхаешься…
— А вы сами лично много убили людей? — осведомился доктор безразлично светским тоном. Дюпюи захохотал, смущенно повел плечами, откинул назад волосы.
Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его. Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона.
Более полувека продолжался творческий путь одного из основоположников советской поэзии Павла Григорьевича Антокольского (1896–1978). Велико и разнообразно поэтическое наследие Антокольского, заслуженно снискавшего репутацию мастера поэтического слова, тонкого поэта-лирика. Заметными вехами в развитии советской поэзии стали его поэмы «Франсуа Вийон», «Сын», книги лирики «Высокое напряжение», «Четвертое измерение», «Ночной смотр», «Конец века». Антокольский был также выдающимся переводчиком французской поэзии и поэзии народов Советского Союза.
В романе всего одна мартовская неделя 1815 года, но по существу в нем полтора столетия; читателю рассказано о последующих судьбах всех исторических персонажей — Фредерика Дежоржа, участника восстания 1830 года, генерала Фавье, сражавшегося за освобождение Греции вместе с лордом Байроном, маршала Бертье, трагически метавшегося между враждующими лагерями до последнего своего часа — часа самоубийства.Сквозь «Страстную неделю» просвечивают и эпизоды истории XX века — финал первой мировой войны и знакомство юного Арагона с шахтерами Саарбрюкена, забастовки шоферов такси эпохи Народного фронта, горестное отступление французских армий перед лавиной фашистского вермахта.Эта книга не является историческим романом.
В книгу вошли рассказы разных лет выдающегося французского писателя Луи Арагона (1897–1982).
В книгу вошли рассказы разных лет выдающегося французского писателя Луи Арагона (1897–1982).
Евгений Витковский — выдающийся переводчик, писатель, поэт, литературовед. Ученик А. Штейнберга и С. Петрова, Витковский переводил на русский язык Смарта и Мильтона, Саути и Китса, Уайльда и Киплинга, Камоэнса и Пессоа, Рильке и Крамера, Вондела и Хёйгенса, Рембо и Валери, Маклина и Макинтайра. Им были подготовлены и изданы беспрецедентные антологии «Семь веков французской поэзии» и «Семь веков английской поэзии». Созданный Е. Витковский сайт «Век перевода» стал уникальной энциклопедией русского поэтического перевода и насчитывает уже более 1000 имен.Настоящее издание включает в себя основные переводы Е. Витковского более чем за 40 лет работы, и достаточно полно представляет его творческий спектр.
Новая книга Сергея Баруздина «То, что было вчера» составлена из произведений, написанных в последние годы. Тепло пишет автор о героях Великой Отечественной войны, о том, как бережно хранит память об их подвигах молодое поколение.
Продолжение романа «Девушки и единорог», две девушки из пяти — Гризельда и Элен — и их сыновья переживают переломные моменты истории человеческой цивилизации который предшествует Первой мировой войне. Героев романа захватывает вихрь событий, переносящий их из Парижа в Пекин, затем в пустыню Гоби, в Россию, в Бангкок, в небольшой курортный городок Трувиль… Дети двадцатого века, они остаются воинами и художниками, стремящимися реализовать свое предназначение несмотря ни на что…
Марсель Эме — французский писатель старшего поколения (род. в 1902 г.) — пользуется широкой известностью как автор романов, пьес, новелл. Советские читатели до сих пор знали Марселя Эме преимущественно как романиста и драматурга. В настоящей книге представлены лучшие образцы его новеллистического творчества.
Для 14-летней Марины, растущей без матери, ее друзья — это часть семьи, часть жизни. Без них и праздник не в радость, а с ними — и любые неприятности не так уж неприятны, а больше похожи на приключения. Они неразлучны, и в школе, и после уроков. И вот у Марины появляется новый знакомый — или это первая любовь? Но компания его решительно отвергает: лучшая подруга ревнует, мальчишки обижаются — как же быть? И что скажет папа?
Книга воспоминаний геолога Л. Г. Прожогина рассказывает о полной романтики и приключений работе геологов-поисковиков в сибирской тайге.
Без аннотации.В романе «Они были не одни» разоблачается антинародная политика помещиков в 30-е гг., показано пробуждение революционного сознания албанского крестьянства под влиянием коммунистической партии. В этом произведении заметно влияние Л. Н. Толстого, М. Горького.
Действие романа «Дело» происходит в атмосфере университетской жизни Кембриджа с ее сложившимися консервативными традициями, со сложной иерархией ученого руководства колледжами.Молодой ученый Дональд Говард обвинен в научном подлоге и по решению суда старейшин исключен из числа преподавателей университета. Одна из важных фотографий, содержавшаяся в его труде, который обеспечил ему получение научной степени, оказалась поддельной. Его попытки оправдаться только окончательно отталкивают от Говарда руководителей университета.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Равнодушные» — первый роман крупнейшего итальянского прозаика Альберто Моравиа. В этой книге ярко проявились особенности Моравиа-романиста: тонкий психологизм, безжалостная критика буржуазного общества. Герои книги — представители римского «высшего общества» эпохи становления фашизма, тяжело переживающие свое одиночество и пустоту существования.Италия, двадцатые годы XX в.Три дня из жизни пятерых людей: немолодой дамы, Мариаграции, хозяйки приходящей в упадок виллы, ее детей, Микеле и Карлы, Лео, давнего любовника Мариаграции, Лизы, ее приятельницы.
В романе известного венгерского писателя Антала Гидаша дана широкая картина жизни Венгрии в начале XX века. В центре внимания писателя — судьба неимущих рабочих, батраков, крестьян. Роман впервые опубликован на русском языке в 1936 году.