Орел смотрит на солнце - [79]

И Христина Михайловна с присущей ей энергией взялась за поручение мужа. Она достала самые редкостные русские и иностранные книги, рисунки Тимма и альбом английского художника, участвовавшего в Крымской войне, газеты и журналы, посвященные обороне Севастополя. Днями и ночами с упорством исследователя, историка и философа просиживал Сергей Николаевич над изучением их. За короткое время была проведена скрупулезная научно-исследовательская работа, которая для литературоведов может послужить интересной темой ученой диссертации.

В 1936 году Ценский начал писать эпопею «Севастопольская страда». Работалось споро; тема, образы героев, картины, врезавшиеся в память еще в детстве из рассказов отца, теперь волновали его, увлекали; он писал иногда по двенадцать и больше часов в сутки.

По поводу работы над «Севастопольской страдой» в его черновиках и письмах сохранилось несколько весьма любопытных высказываний.

«Эпопею «Севастопольская страда» я писал в течение двух с половиной лет на основе очень большого, тщательно изученного мною исторического материала, а также многочисленных воспоминаний современников». Под последними подразумевается мемуарная литература, изученная писателем. Эта запись сохранилась в одной из тетрадей Ценского. А вот что пишет Сергей Николаевич в августе 1953 года к одному из своих адресатов: «…Я писал систематически («Севастопольскую страду». — И. Ш.) по пять печатных листов в месяц… Я всегда писал сразу набело и никаких помарок и поправок в рукописях не делал и дважды переписывать одно и то же не просил. Вообще в отношении меня все эти рецепты бесчисленных помарок совершенно смешны и дики».

В 1937–1939 годах эпопея печаталась в журнале «Октябрь», а в 1939–1940 вышла отдельной книгой. Как раз в самый канун войны в 1941 году за «Севастопольскую страду» Сергееву-Ценскому была присуждена Государственная премия первой степени.

Как нельзя вовремя дошла до читателя эта патриотическая, волнующая книга. Она сразу завоевала любовь миллионов людей. Она помогает советским людям глубже понять историю своей Родины, познать ее героическое прошлое. И недаром в 1942 году, когда под фашистскими бомбами, снарядами и минами горели камни легендарного Севастополя, защитники этого города писали Сергееву-Ценскому: «Ваша «Севастопольская страда» воюет рядом с нами. Она защищает Севастополь».

Лучшей оценки, пожалуй, и нельзя желать. Но «Севастопольская страда» воевала, конечно, не в одном Севастополе. Тысячи советских воинов учились храбрости и героизму у тех русских богатырей, которые встали перед нами со страниц эпопеи Сергеева-Ценского.

«Севастопольская страда», бесспорно, является одной из лучших книг, посвященных героическому прошлому русского народа. Об этом свидетельствует тот факт, что она выдержала 14 изданий общим тиражом, превышающим миллион экземпляров. Книга эта хорошо известна и советскому и зарубежному читателю. Она получила достойную оценку у принципиальной, партийной советской критики. О ней написано немало серьезных статей и диссертаций. Первыми из них надо назвать статьи ныне покойного литературного критика Н. И. Замошкина, хорошо знавшего творчество Ценского, находившегося в многолетней дружбе с писателем.

Глубокий и объективный разбор «Севастопольской страды» сделал литературовед С. М. Петров в книге «Советский исторический роман», изданной в 1958 году. На основе детального анализа эпопеи С. М. Петров пришел к выводам, с которыми нельзя не согласиться:

«…Писатель новаторски решил художественную задачу — дать развернутое, охватывающее все ее стороны и связи изображение войны как определенной, исторически обусловленной формы проявления общественных противоречий, классовой борьбы в истории». «…Обширная эпопея Сергеева-Ценского при всей громадности охваченного ею материала является стройным художественным целым. Все ее части объединены «сквозным действием», «сверхзадачей» — показать патриотический подвиг русского народа и вместе с тем крах николаевской России». «…Сергеев-Ценский вводит в исторический роман целую галерею тружеников войны. Не лишне вспомнить при этом, что в «Войне и мире» Л. Н. Толстого из массы солдат — героев 1812 года — индивидуализирован только один партизан Тихон Щербатый. Сергеев-Ценский создает в своей эпопее образ воинского коллектива, что было достижением советского исторического романа». «Вслед за «Севастопольскими рассказами» Л. Толстого Сергеев-Ценский изображает как подлинного героя севастопольской обороны русский народ, русского солдата. Но автор «Севастопольской страды» не страдает, в отличие от Толстого, историческим фатализмом. Он выявляет деятельную, активную силу народного героизма, сознательность солдат и матросов в их борьбе с врагом».

«После «Войны и мира» Л. Н. Толстого в русской литературе не было произведения, в котором так широко была раскрыта военно-историческая тема, как в «Севастопольской страде». Развивая традиции Толстого, Сергеев-Ценский выступает как художник-новатор в изображении войны. Как и Л. Толстой, он показывает тяжкий труд солдата, простоту и бесхитростность его героизма. Но в отличие от Толстого он не отказывается от романтических по краскам картин, которые, однако, никак не нарушают исторической правды».