Орел нападает - [21]

Шрифт
Интервал

— Рад тебя видеть, легат! Надеюсь, зима была благосклонна к тебе и твоим людям?

— По крайней мере, она с нами не покончила. А могла бы, — ответил Веспасиан, кивая на слякоть.

Верика рассмеялся, оценив шутку, и повернулся к сопровождавшим его всадникам.

— Центурион, будь добр, вели конвою спешиться. Потом, пожалуйста, присоединяйся к нам!

Римлянин, возвышавшийся рядом со знаменосцем, отсалютовал и отдал короткий приказ.

Веспасиан поглядел на своего трибуна.

— Плиний, позаботься, чтобы ребятам дали чего-нибудь согревающего.

— Будет исполнено, командир.

— Спасибо, легат, — с улыбкой промолвил Верика. — Я тоже бы с удовольствием промочил горло. Помнится, в нашу последнюю встречу ты угощал меня славным фалернским.

— Оно найдется для тебя и теперь, — ответил Веспасиан, заставив себя улыбнуться.

Выдержанного вина в его личном хранилище осталось очень немного, и делиться им с варваром ему совсем не хотелось, однако генерал Плавт настоятельно требовал от своих подчиненных всемерно поддерживать добрые отношения с островитянами, рискнувшими по разным соображениям вступить с Римом в союз. Успех или неудача вторжения во многом зависели от правильного рассредоточения войск. Нельзя затевать масштабное наступление без уверенности в надежности туземного населения, остающегося у тебя за спиной. Вероломный удар с тылу и флангов губителен для любого маневра. Поэтому в армии Плавта всем и каждому, и особенно командирам, строго предписывалось обходиться с союзниками крайне любезно. В частности, попусту изводить восхитительное фалернское, накачивая им даже тех, кому в вине важна только крепость.

— Полагаю, ты знаешь Публия Поллия Альбина? — сказал Верика, махнув рукой в сторону направлявшегося к ним римлянина.

Тот отсалютовал легату и замер как каменный рядом с царьком.

— Центурион.

Веспасиан кивнул в знак приветствия и вновь повернулся к своему гостю.

— Альбин — знающий и очень опытный командир. Один из лучших. Думаю, он тебе очень полезен.

— Не могу возразить.

Веспасиан покосился на Альбина, но и после столь странного, скорей похожего на порицание, чем на похвалу, отзыва на лице того не дрогнул ни один мускул. Видно, не зря Плавт остановил свой выбор на нем: этот центурион помимо несомненных боевых качеств обладал также задатками дипломата.

— Как продвигается обучение твоих воинов?

— Неплохо.

Верика пожал плечами. Похоже, усилия Рима по укреплению возвращенного ему трона его не особенно волновали.

— Я слишком стар, чтобы совать во все нос. Но замечу, что центурион Альбин хорошо делает свою работу, а поскольку атребаты старательны и восприимчивы, то нет сомнений, что вскоре ему без лишних хлопот удастся сколотить из них гвардию, способную поддержать меня в трудный час. Не так ли, центурион?

— Не могу возразить, царь Верика.

Веспасиан бросил на шутника предостерегающий взгляд, но центурион продолжал невозмутимо смотреть прямо перед собой.

— Ну, хорошо. Полагаю, в моем шатре всем нам будет удобней. Прошу, пройдемте со мной.

Усевшись возле бронзовой жаровни с уютно потрескивавшими в ней оранжевыми угольками, Веспасиан и два его гостя потягивали вино из серебряных кубков и наслаждались теплом. Жижа, стекавшая с их сапог, пятнала вязаные ковры, устилавшие пол, и легат мысленно выбранился. С этой необходимостью быть гостеприимным, того и гляди, разведешь в доме грязь.

— Как поживает генерал Плавт? — спросил Верика, передвигаясь поближе к жаровне.

— С ним все в порядке. Он шлет тебе самые добрые пожелания и надеется, что ты тоже здоров.

— О, я уверен в искренности его пожеланий! — произнес Верика со смешком. — Если я вдруг возьму да помру, какой от меня будет прок? Кто тогда придет мне на смену? Атребаты не лили слез, когда Каратак прогнал меня прочь, и вряд ли сильно обрадовались, когда я вернулся на кончиках римских копий. Новый царь, чтобы заручиться поддержкой народа, будет искать расположения Каратака, а не вашего императора Клавдия.

— А сознают ли атребаты, какими последствиями чревато воцарение ставленника такого ужасного человека?

— Они сознают, что мой трон принадлежит мне лишь потому, что так решил ваш император, — последовал спокойный ответ.

Однако Веспасиану все-таки показалось, что он уловил в тоне старика нотку горечи, и, будь вождь помоложе, это могло бы внушить легату некоторые опасения. Но в старости амбиции утихают, и, каким бы честолюбивым ни был Верика в юности, нынче его, надо думать, более всего манит покой.

Британский царек глотнул вина и продолжил:

— Мир между Римом и атребатами останется нерушимым, пока центурион Альбин со своими людьми находится здесь и обеспечивает соблюдение императорского указа. Но, учитывая, что Каратак снова в силе, что он свободно прошмыгивает мимо ваших застав и, обходя ваши хваленые легионы, карает те племена, чьи вожди приняли сторону Рима, тебе должно быть понятно, почему некоторым из моих добрых подданных начинает казаться, что могущество римлян не безгранично.

— Конечно, мне это понятно. Но в твоей власти внушить им другое: в конечном счете легионы сокрушат Каратака. Иной исход просто немыслим. Можешь даже не сомневаться: все будет именно так.


Еще от автора Саймон Скэрроу
Борьба за свободу

Рим, 61 год до нашей эры. Жизнь юного Марка Корнелия внезапно и круто меняется. Его отец, бывший центурион, убит, а сам Марк и его мать проданы в рабство. Судьба разлучает его с матерью, и Марк попадает в школу гладиаторов. Вот первый урок, который ему преподают: «Забудь о своей прежней жизни. Теперь твой дом здесь. Все, что тебе остается, — это учиться драться и выживать. Если ты преуспеешь в учебе, то будешь драться на арене и, быть может, умрешь как настоящий мужчина. Или же будешь вознагражден славой и богатством».


Непобежденный

Рим, период ранней Империи. Префект преторианской гвардии Катон и его друг центурион Макрон вернулись с победой из Британии. Но невесело у них на душе – родив сына, скончалась прекрасная супруга префекта, которая, как теперь выясняется, изменяла мужу при жизни и наделала неподъемных для солдата долгов. Однако на этот раз Рим не узнает, каков Катон в гневе: его, не успевшего даже чуть-чуть отдохнуть, посылают в Испанию, подавлять восстание рабов. Может, хоть это отвлечет префекта от ярости и мрачных мыслей… Не тут-то было: испанскую экспедицию возглавил жестокий интриган сенатор Вителлий, и он явно не просто так собирает «под орлов» вдали от Рима всех своих главных врагов…


День цезарей

Саймон Скэрроу – лучший из лучших. Он – живой классик исторического экшена. Его серия «Орлы империи» давно стала культовой, а каждый роман из нее был мировым бестселлером. Залог успеха его книг – английская обстоятельность, достоверность и внимательность к деталям в сочетании с американским динамизмом и древнеримской жесткостью. Римская империя, 54 год. Префект Катон и центурион Макрон вернулись домой после удачной испанской кампании. Но Рим сильно изменился за время их отсутствия. Император Клавдий отравлен, и на трон взошел его приемный сын Нерон.


Римский орел

Для вольноотпущенника Квинта Лициния Катона, получившего римское гражданство из рук самого императора Клавдия, служба в армии — шанс занять достойное место в жизни. Однако для сослуживцев новобранец — «белая ворона», и выскочка из столицы вряд ли достоин служить под Серебряным орлом прославленного Второго легиона.В кровавых стычках с племенами германцев Катон завоевывает уважение товарищей. Но суровые испытания только начинаются. Легиону предстоит экспедиция на таинственный, окутанный туманами, загадочный и угрюмый остров Британия, варварские племена которого не сумел покорить даже Юлий Цезарь.


Добыча золотого орла

Вот уже год как римские легионы под командованием Авла Плавта воюют в Британии. Приказ императора Клавдия однозначен: пленить вождя бриттов Каратака. Римляне уготовили для него хитроумную ловушку. Однако Каратак оказался еще хитрее. Теперь огромной орде туземцев противостоит лишь Третья когорта, в рядах которой воюет и центурион Катон – молодой, но многообещающий командир. Римляне выстояли в кровавой бане, но Каратаку удалось уйти. Приказ императора не выполнен… Третью когорту подвергают децимации – каждый десятый воин должен быть казнен.


Центурион

Богат и благословен оазис Сирийской пустыни — Пальмира, лежащая на перекрестье караванных путей. Но судьба царства, попавшего в поле притяжения двух могучих империй, незавидна: здесь зреет битва между Парфией и Римом. Похоже, престарелый правитель Вабат не в силах удержать бразды правления, и в Пальмире вспыхивает мятеж, раздуваемый соседями-парфянами. На кого положиться, если один сын у правителя оказывается предателем-мятежником, другой — ветреным гулякой, а третий и вовсе дурачок? Но до Рима уже долетел сигнал тревоги, и верные боевые товарищи центурионы Катон и Макрон повели своих солдат на подмогу запертому в цитадели Пальмиры гарнизону правителя… Успеют ли они вовремя?


Рекомендуем почитать
Уроки немецкого, или Проклятые деньги

Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!


Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трэвелмания. Сборник рассказов

Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.


Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.


Империя протестантов. Россия XVI – первой половины XIX в.

Представленная книга – познавательный экскурс в историю развития разных сторон отечественной науки и культуры на протяжении почти четырех столетий, связанных с деятельностью на благо России выходцев из европейских стран протестантского вероисповедания. Впервые освещен фундаментальный вклад протестантов, евангельских христиан в развитие российского общества, науки, культуры, искусства, в строительство государственных институтов, в том числе армии, в защиту интересов Отечества в ходе дипломатических переговоров и на полях сражений.


Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.


Вынужденная помолвка

Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.


Кружевной веер

Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.


Фиктивный брак

Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.


Черный тополь

Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.