«Ореховские» круче «Сицилийских». История московских организованных преступных сообществ - [61]

Не вешай голову, брателло!

Это обращение к преступникам, которым мало что светит в современной ментовке. Ломать будут со знанием дела и с учетом коротких сроков. Так что же теперь — не сдаваться отчаявшимся душам? А таких в крупных бандформированиях немало. Многие из них, попав в роковую молотилку банды, мечтают выскочить любой ценой, они готовы к сотрудничеству с милицией, но с ужасом убеждаются — ментам сотрудничество сегодня ни к чему, нет времени и не наблюдается особого желания завязнуть в многоэпизодных делах, к которым приводит откровение бандитов.

С введением сроков, ограничивающих следствие, правоохранителям стало понятно — крупные банды подвести под суд теперь невозможно. Дела стали распадаться на небольшие эпизоды и судить стали за частности, а не за главные прегрешения. Таким образом, массовые убийства, практикуемые в крупных группировках в порядке собственных зачисток, при судебных разбирательствах стали сводиться к одному-двум трупам. По ним и принимались судебные решения. Основная масса мрачных дел бандформирований оставалась прикрытой пологом недоработок.

В преступном мире, где издавна процветала практика подстав, когда слуга добровольно брал на себя вину своего босса, наступила пора благоденствия. Во время посещения Бутырской тюрьмы один из ее постояльцев мне доверительно сообщил — 70 % сидящих в «замке слез» «не при делах». Они идут «паровозиком», то есть, нагружены чужими грехами. По понятиям криминала, такое разделение ответственности за преступление очень полезно. Попавшие в ловушку в тюрьме проходят блатные университеты, а это лучшая форма подготовки кадров. Наступит ведь и их время, и кто-то будет «пахать» за них в зоне. Но, чтобы стать жестоким, сначала надо испытать жестокость на себе.

Для оперов наступили «критические дни», когда сидящий напротив, ухмыляясь и пуская колечками дым, пространно рассуждает: брось тратить время, все равно выпускать придется, а то ведь и прокурор заклюет.

И в бессилии перед правотой противника многие оперативники не выдерживают, срываются и начинают месить кулаками, вымещая злобу за нерадивые законы, подаренное государством уголовнику преимущество перед процессуальными нормами и циничное пренебрежение к жертвам учиненных расправ.

В этих случаях сроки, может, и выдерживаются, но вот появился надзор за правовыми нарушениями в лице служб собственной безопасности, и положение осложнилось. Одни плюнули и расстались с государевой службой, у других опустились руки. Тем более кампании по разоблачению недозволенных методов работы оперского состава получили широчайший общественный резонанс, настолько всеобъемлющий, что приняли очертания перегнутой палки.

И опять возник своеобразный кризис в понимании прав и задач тех, кто применяет закон. Преступники обрадовались, что теперь есть управа на черную форму. Можно нажаловаться туда, где обязаны прислушаться и начать проверку. Куда она заведет, еще вопрос, а нервы ненавистному «оперу» и «следаку» портить можно долго.

И вот в это смутное время, когда многие предрекают полный развал некогда стройной милицейской системы, происходит нечто удивительное, не попадающее под определение ни одной из инициатив по «упорядочению» действий в рамках закона «О милиции», которые и привели к чехарде в разборе серьезных дел.

На скамье подсудимых оказалась полностью ликвидированная сотрудниками МУРа крупнейшая преступная группировка, в течение долгих лет терроризировавшая деловую, да и не только деловую, жизнь столицы, а потом пустившая свои щупальца почти по всей Европе. Нет ни одного человека в России, кому бы ничего не говорило название «орехово-борисовская группировка».

С помощью наглядных примеров убийств и прочего бандитского беспредела ее участникам удалось вселить ужас в души целой армии коммерсантов, они до сих пор не в состоянии вытравить из себя магическое оцепенение, которое испытывает кролик перед удавом, разевающим пасть.

Группировка в порядке наглядности убивала не только российских негоциантов, она утверждала свое право лишать жизни и коллег из бандитского подворья столицы. И оставила за собой столь обильный кровавый след, что предъявить ей счет сегодня готовы очень многие в криминальной среде.

И главное — группировка ответила в суде не по мелким делам, а по всему спектру совершенных преступлений.

Многократные убийцы, которым вменялись по двадцать установленных расследованием трупов, пусть поздно, но в процессе следственных действий отреклись от своих заблуждений, неприкосновенность, обещанная вожаками, сдулась, когда кумиры оказались беспомощны за решеткой.

Может, члены группировки, поддерживая блатную традицию, и продолжали бы защищать честь бандитской фирмы, но шокирующим обстоятельством для них оказались решения об их ликвидации по истечении сроков пригодности для бандитского промысла, выявленные следствием. Об этом они узнали от оперов и следователей.

Судебный приговор орехово-борисовским братьям — суровое предупреждение всему бандитскому сколу от криминального монолита. До сих пор его порода казалась прочно-гранитной, не подверженной коррозии.