Ордынский узел - [3]

Шрифт
Интервал

Четыре лета назад татары собрались ратью на Литву. Ну, а поскольку всё равно шли через наши края, то хан Узбек указал и русским князьям принять участие в походе. Дружины Великого владимирского и тверского князя Михаила татарам показалось маловато и пришлось Юрию Даниловичу Московскому, который вспомогательное войско возглавлял, набирать ополчение из вольных вроде меня.

Ополчение наше приспело на ту войну к самому шапочному разбору. Литва серьёзно потрепала татар, и их славные воеводы сочли за благо убраться обратно в свои степи. А мы остались на смоленском порубежье нести сторожевую службу.

Сказать надо, служилось там неплохо. Чин подьячего меня вполне устраивал, и гусиное перо за ухом нравилось гораздо более казённого меча. Повторюсь, служба была нетрудная, литовцы эти годы нас почти не тревожили. Но воспоминания о двух небольших сшибках, в которых всё-таки пришлось поучаствовать, не настроили меня пламенно любить человечество. И среди его самой нелюбимой части гнусно возвышается младший полковой воевода. Какая сволочь нашептала ему про мои сомнения в его честности? Но судите сами, ведь испарился же куда-то без следа обоз с солониной и мукой?

В общем, любимое перо у меня отобрали, и развеивать сомнения предложили в ближайшем бою. Диву даюсь, как об этом узнало литовское руководство, но бой против меня оно затеяло уже на другой день.

И скакал я на своем кауром коньке в первой цепи, едва удерживая в ослабевшей руке тяжеленный меч. И орал что-то протяжное для собственного успокоения.

Тут мы врезались во врагов. В лицо бил ветер. И туда же ударил суровой кожаной рукавицей с медными клёпками ближайший литвин. Он потерял в свалке боевую секиру и вымещал досаду таким изуверским способом.

С поля брани меня приволокли почти бездыханного, но я оказался живуч. А когда через несколько дней смог открыть и второй глаз, мне дали отпуск на родину. Ещё через две недели я уже сидел на широкой лавке дядькиного домишки, и дядька-кузнец, вытащив на стол наиболее съедобные из своих запасов и, пригласив на встречу полдеревни, кричал:

— Сашка! Племянник дорогой! Возмужал-то как! Эх, отец-мать не видят каким красавцем сынок их стал! Приехал дядьку старого проведать, радость-то какая!

— Радость, радость, — гомонили подвыпившие сельчане. И, честное слово, вот их я любил.

А теперь я стоял перед кремлёвской темницей и чувствовал, что суетный мир опять готовится затянуть меня в свою бестолковую круговерть. Не стану кривить душой: под ложечкой посасывало. Но вида я не подавал, поскольку вины за собой не числил. Служивый между тем успел скрыться за тяжеленной дверью острога и, вернувшись через краткий миг, бросил:

— Иди, говорун, тебя ждут.

Первой в любой тюрьме вас встречает караулка. Московская темница не была исключением. В полутёмной комнатушке с низким потолком сидели несколько вооруженных детин, и один из них, приняв меня с рук на руки, повёл за собой совершенно тёмным коридором. Только в самом его конце мелькал слабый свет. Это было дальнее помещение тюрьмы и, вступив туда, я не сразу смог разобраться в обстановке, покуда глаза не привыкли к темноте. Комнату скупо освещала пара свечей, стоявших на длинном столе, за которым, как угадывалось, разместились несколько человек.

Я остановился посреди комнаты.

— Кто таков?

Голос, казалось, падал с потолка. Такими голосами говорят только очень большие начальники.

— Мечник Алексашка, Степанов сын. Из Михайловской слободы…

— А-а-а, тебя-то нам и надо, мечник. Но покуда отойди, стой в сторонке и внимай!

Я вышагнул из освещённого круга. Тотчас на мое место два сопящих мордоворота втащили и бросили как куль на земляной пол какого-то человека. Судя по платью, невольный посетитель был не из простых. Дорогой, крытый шёлком кафтан, потерявший, впрочем, большую часть пуговиц, свидетельствовал о знатности и богатстве хозяина.

— Подымите его, — снова прогудел голос.

В этот раз, обвыкшись, я разглядел и его обладателя. Сомнений не было — за столом сидел сам нынешний московский князь Иван Данилович по прозвищу Калита.

Сказать, что мы коротко знакомы, было бы сильным преувеличением, но я неплохо знал князя в лицо. Он довольно часто наведывался в наше, точнее, свое село. А однажды дядьке Никифору пришлось даже перековывать захромавшего княжеского жеребца. Я, отрок, помогал дядьке, а молодой княжич с таким лицом, словно объелся калины, прохаживался вдоль станка, недовольный задержкой. Когда дело было сделано, и княжья орава уехала восвояси, дядька, сжимая в пудовом кулаке полученную за работу монетку-резану, вздохнул и сказал:

— Вот, Сашка, твой будущий князь. Вы с ним покуда только отроки, несмышлёныши, но рано или поздно он станет князем великим, а ты так с посконным рылом и будешь лошадей ему ковать. Терпи, племяш. Может, коли выучишься, будешь князю и на что другое гож, кроме как под хвостом у него… то есть, у его лошади, крутиться!

Накаркал дядька. Вот я и сгодился. Правда, не разберу пока — для какой такой надобности? Человек в кафтане с помощью мастеров заплечных дел поднялся с пола и стоял теперь на коленях, склонив голову.


Еще от автора Евгений К Кузнецов
Последняя святыня

Бывший княжеский мечник Александр, казалось, наконец-то обрел покой: дом, семья, работа в кузнице. Но однажды купец Рогуля уговаривает его отправиться с товарами в Тверь, взять на себя охрану торгового обоза. Вроде бы ничего особенного, всего лишь обычная поездка по спокойным русским дорогам, всего лишь туда и обратно. Да только не в этот раз. В этот раз он угодит в самое пекло. И бывшему мечнику придется вспомнить все свои навыки: и воина-бойца, и розыскника. И придется ему получить задание от князя Ивана Даниловича Калиты — отыскать реликвию, ценнее которой на Руси не было и, возможно, никогда не будет, за обладание которой любой князь готов на всё что угодно…


Рекомендуем почитать
Джентльмен-капитан

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Длинные тени грехов

Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.


Тайна высокого дома

«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.


Дело покойного штурмана

Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .


Чернее ночи

От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.


Ситуация на Балканах. Правило Рори. Звездно-полосатый контракт. Доминико

Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.


Горбун лорда Кромвеля

1537 год, Англия. Полным ходом идет планомерное уничтожение монастырей, объявленных рассадниками порока и измены. Однако события в монастыре маленького городка Скарнси развиваются отнюдь не по сценарию, написанному главным городка Томасом Кромвелем. Его эмиссар зверски убит, обезглавленное тело найдено в луже крови неподалеку от оскверненного алтаря. Кто это сделал? Колдуны, приверженцы черной магии? Или контрабандисты? Или сами монахи? Расследовать убийство поручено Мэтью Шардлейку, горбуну, чей ум способен распутывать самые сложные преступления.


Оперативный простор

Водоворот событий захлестывает Григория Быстрова и выносит его из тихой провинциальной гавани на оперативный простор – в северную столицу. Петроград двадцатых годов. Жизнь бурлит в эпоху НЭПа: энтузиазм народных масс, показная нэпманская роскошь, комсомольцы, чекисты, трактиры, налетчики, извозчики, бывшие офицеры, контрреволюционные заговоры. Где-то тут гуляет Ленька Пантелеев, шалят другие банды и уголовники-одиночки. Милиции есть чем заняться, и Григорий Быстров оказывается во всё это вовлечен. Но главное, что он должен сделать – спасти мужа сестры от ложного обвинения в убийстве.


Мы из губрозыска

1921-й год, НЭП делает первые шаги. Уголовный элемент, пользуясь тем, что молодой советской республике, находившейся в кольце врагов, было не до него, поднял голову: убийства, разбои, кражи, мошенничество. Буйным цветом расцвела воровская «малина». Сотрудник уездной милиции Пётр Елисеев проявил себя в операции по поимке особо опасного преступника и был отправлен на усиление в губернский уголовный розыск. Его наставником стал более опытный товарищ — агент губро Колычев. И в первом же совместном деле сыщики столкнулись с дерзкими преступниками, прекрасными знатоками психологии.


Мент правильный

НЭП, новая экономическая политика, породила не только зажиточных коммерсантов, но и большое количество преступников. Вымогатели, грабители, воры всех мастей вооружены до зубов – только что закончилась Гражданская война и деклассированный элемент ещё живёт по её законам. Когда майор российской полиции Георгий Победин оказался в 1922 году, ему пришлось вспомнить опыт «лихих девяностых». «Ревущие двадцатые» не стали для матёрого опера нерешаемой задачей. Если ты по жизни мент и специально обучен продвинутым методам криминалистики, уголовный розыск будет только рад новому сотруднику.