Эрна тоже заметила Шторма и взглядом спросила у подруги, нужно ли её присутствие. Получив сигнал, что госпожа и благодетельница хочет о чём-то поговорить со своим бандитом без неё, ничуть не расстроилась и на всех парах устремилась в свой номер, где её ожидал любимый.
— А вы чего себе ни вина, ни еды не заказываете? Боитесь отравиться качественной едой? — подколола их Вика, присаживаясь напротив, — Привыкли уже к кухне «Весёлого моряка». Дубина, иди погуляй. Не, если голоден, то, конечно, ужинай, только за другим столом. Без обид, ладно?
— Ну что ты, Вика, — насупился Дубина, — Какие обиды? Как шеф скажет.
Разумеется, Шторм кивком подтвердил слова попаданки, а затем сделал всё же заказ.
Пока на кухне готовили, авторитет, немного стесняясь, краснея и отводя глаза, принялся объяснять Вике, почему он не хочет, чтобы его благодетельница опять оставляла своего верного Шторма без покровительства, советов и поддержки.
Ссылался на целый ряд вопросов, касающихся налаживания отношений с гильдиями, взаимодействия с коллегами, с чиновниками дворца и ратуши.
— Жениться тебе надо, барин, — Вика давно раскусила всю мотивацию верности ей Шторма. И благодарность за спасение, и страх перед карой или помощь в делах — не являлись самыми главными причинами, — Давай не будем вмешивать личное в служебное?
Когда принесли заказ, оба на короткое время замолчали, отдавая должное искусству местных поваров — оно того стоило.
— Я не понял, прости, насчёт твоих слов о рабах. Ну, то, что ты вчера говорила, — доев гусиную ножку и запив её сидром — вкусы у авторитета были босяцкими, и дорогим утончённым винам он предпочитал дешёвые сидр и эль — Шторм грустно посмотрел на Вику, — Наверное я не успеваю за ходом твоих мыслей.
— Да я тебе же ничего толком-то и не объясняла. Так что, переставай комплексовать, мой друг, — Вика вечерами ела мало, вот и сейчас только попивала разбавленное вино, изредка закусывая виноградом и кусочками твёрдого сыра с мёдом, — Значит, смотри. Тебе надо будет по всем своим каналам среди низших слоёв и через контрабандистов распространять информацию по всему континенту, куда эти слухи могут добраться, что с Акульего Зуба не будет выдачи беглых. Понимаешь? Не смотри так. На то и расчёт у меня, что серьёзные люди — благородные, не благородные, богатые и не очень — в такой бред не поверят. Но это будет и в самом деле так. Зато, уверена, что тем, кому нечего терять, кроме своих цепей, могут за этот призрачный шанс уцепиться. Но. Но касается это только одарённых и грамотных, и не только рабов, а и крепостных, и вообще любого, кого не устраивает его нынешняя жизнь.
Вика хорошо и долго думала над этим шагом. Понимала ли она, что не все на это поведутся, и не все смогут найти силы и возможности добраться до её острова? Конечно, понимала. Вот только, она эти препятствия рассматривала, как своего рода экзамен, естественный отбор. Доберутся до Акульего Зуба самые активные, целеустремлённые, предусмотрительные и — это тоже понятно — везучие. Как раз такие ей и нужны. Ну а неприятности? А что, собственно ей могут вменить? Не ей, конечно, лично, а графу Акуле и великому магистру Ордена Тени, чьей задачей будет благое дело познания мира? Да ничего. Повозмущаются некоторые владетели, кто не сможет удержать своих невольников, да и только.
Зато, приобретёт она многое. Один в поле не воин. И лично самой искать преданных людей, или через помощников и соратников покупать магически одарённых и грамотных — это ну очень уж долгий путь. Да и её уверила она себя, что тот жизненный экзамен, который пройдут беглецы, только укрепит их в желании чего-то достичь в этой жизни.
Понятно, что ограничиваться одними бывшими невольниками при комплектовании своих комтурств, Вика не собиралась. Остальные сословия она тоже будет привлекать. Но за деньги. И деньги попаданка собиралась не платить, а наоборот взимать с желающих получить знания в её школах при комтурствах. Кому-то потом эти деньги можно будет и вернуть. То есть, и свободные сословия должны будут проходить свой естественный отбор и выдерживать экзамен.
— Но, госпожа, прости, Вика, зачем?
— Это долго объяснять, Шторм. Но, ты ведь и так выполнишь мою просьбу? Я надеюсь на это, мой друг.
— Конечно. Всё, что скажешь. А когда это нужно будет…
— Уже вчера, — Вика накрыла своей ладонью клешню авторитета, — Ты самый лучший из всех мужчин, живущих по понятиям. Я в тебя верю. Не знаешь, почему?
