Орден тамплиеров. История братства рыцарей Храма и лондонского Темпла - [66]

.

Брат Роберт ле Скотт, рыцарь, принявший обет за двадцать шесть лет до этого разбирательства, сообщил, что был принят в орден в Замке Паломника, прославленном оплоте тамплиеров в Палестине, самим Великим магистром братом Гильомом де Боже – доблестным героем, принявшим смерть при штурме осажденной Акры. Он утверждал, что по недомыслию оставил орден после того, как крестоносцы были изгнаны из Палестины, и скитался около двух лет. За это время он добрался до Рима и покаялся папе в прегрешениях, тот наложил на него суровую епитимью и велел вернуться на Восток к своим братьям. По возвращении он получил свое облачение в Никосии на острове Кипр и был повторно принят в братство по приказу Великого магистра Жака де Моле, который в то время стоял во главе ордена. Он добавил также, что брат Гимберт Бланк, предыдущий свидетель, присутствовал при его первом принятии в Замке Паломника. Он полностью подтвердил все вышеизложенные показания.

Брат Ричард де Пьетвен, состоявший в ордене сорок два года, заявил, что во время присяги он поклялся, помимо прочего, никогда не поднимать оружие против христиан, кроме как в случае самозащиты или защиты прав ордена; он заявил, что о чудовищных преступлениях, перечисленных в пунктах обвинения, ранее никогда не слышал и узнал об этом после того, как были обнародованы письма Филиппа Французского, доставленные Бернаром Пелетеном.

На 22-й день расследования в протоколе судебного заседания была сделана следующая запись:

Меморандум

Братьев Филиппа де Мьюза, Томаса де Бертона и Томаса де Стаундона настойчиво призывали отказаться от служения в ордене, но те, будучи допрошенными поодиночке, заявили, что предпочтут умереть, нежели пойдут на это[439].

19 и 20 ноября в часовне монастыря Святой Троицы инквизиторы допросили семерых свидетелей-мирян, не имеющих отношения к ордену. Те не сообщили ничего серьезного, что послужило бы доказательством богоотступничества тамплиеров.

Магистр Уильям ле Дортюре, нотарий, заявил, что тамплиеры проводят свои капитулы за закрытыми дверями с полуночи до рассвета; такая скрытность, по его мнению, является доказательством того, что творится на них нечто неправедное, однако же заверил, что братья никогда не были замечены в скверноприбытчестве, или обогащении неправедным путем.

Магистр Жильбер де Брюр, клерк, заявил, что никогда не подозревал их в чем-либо дурном, кроме как в чрезмерных наказаниях братьев.

Уильям Ламберт, бывший нунций ордена Храма (nuntius Templi – представитель, посланник), не знал ничего дурного о тамплиерах и считал их невиновными в преступлениях, которые им приписывают. Ричард де Бартон, священник, и Радульф де Рэйндон, олдермен, заявили, что не знают об ордене и его братии ничего дурного, и говорили о них как о достойных членах общества.

25 ноября архиепископ Кентерберийский, повинуясь папской булле, созвал в соборе Святого Павла Высочайший церковный совет. В него вошли епископы, аббаты, настоятели, главы коллегий и сановное духовенство всех диоцезов. На соборе предстояло обсудить вопросы реформации английской церкви и возвращения Святой земли, а также вынести приговор – оправдательный или обвинительный – по делу рыцарей ордена тамплиеров в провинции Кентербери, как того требовал святейший папа в своем апостольском послании.

Совет открыл архиепископ Кентерберийский, прибывший к собору Святого Павла верхом на коне. Епископ Норвичский отслужил мессу Святого Духа на Великом алтаре, затем архиепископ зачитал проповедь на латыни, ссылаясь на ХХ главу Деяний Апостолов, а после огласил папскую буллу, в котором святой понтифик с прискорбием сообщил о чудовищных грехах тамплиеров, о падении с вершин нравственности тех, кого превозносили как пламенных поборников веры и главных защитников Святой земли. Папа напомнил, что все эти годы церковь проявляла к ордену особую благосклонность, вооружила Крестом Христовым, не скупилась на награды и почести, даровала богатства, вольности и привилегии. Далее святой понтифик поведал о грехах и беззакониях ордена, узнав о которых он преисполнился скорби и потерял покой, недуги его усугубились, и тело начало чахнуть!

Он подробно перечислил преступления, приписываемые ордену, и сообщил о признаниях и показаниях, сделанных во Франции, затем разразился потоком стенаний, заявив, что это прискорбное событие не оставило равнодушным ни одного верующего, что весь христианский мир, подавленный горем, облачился в траур и проливает горькие слезы. В заключение он призвал к созыву Вселенского собора во Вьене, на котором будет обнародовано решение о роспуске ордена и распределено имущество оного. Английским клирикам было велено прислать на Вьенский собор своих представителей[440].

После оглашения буллы и завершения предварительных слушаний иерархи в течение шести дней обсуждали церковные дела, а на седьмой день, во вторник 2 декабря, епископы и члены совета собрались в резиденции архиепископа Кентерберийского в Ламбетском дворце. Присутствовавшие на совете папские инквизиторы обнародовали показания 43 тамплиеров и семи сторонних свидетелей. Совет постановил сделать копии показаний для каждого из епископов с тем, чтобы в течение дня обсудить положения этого документа, принять решение и утром сообщить его совету следующего дня.