Орден СС. Иезуиты империи. О чем не принято говорить - [72]
Надо сказать, что цыган в Германии не любили, что называется, традиционно. Впрочем, почему только в Германии? Довольно вспомнить грандиозные усилия, предпринимавшиеся советской властью для того, чтобы сделать их из кочевого народа оседлым, лишить сознания национальной идентичности. Постоянно меняющие место проживания граждане – истинное наказание для тоталитарного государства. Как изволите контролировать лояльность и законопослушность подданных, если они, что ни день, переселяются на новое место?! К тому же цыгане всегда ухитрялись стоять вне общества, вне государства, весьма неохотно подчинялись правилам и установлениям. Вот и в Третьем рейхе, как, впрочем, и в кайзеровской Германии, вечных бродяг и кочевников считали едва ли не врагами народа и государства. В первую очередь из-за абсолютно чуждой немцам культуры, а также – полной асоциальности, граничащей с презрением к закону.[91] Кроме того, нельзя не признать, что в утверждениях руководителей НСДАП относительно цыганского криминалитета присутствовало солиднейшее зерно истины.
На этом фоне вполне закономерно выглядит изданный прусским министром внутренних дел «Основополагающий указ о предупреждении полицией преступлений». «Асоциальным является тот, кто своим антиобщественным, пусть даже и не преступным поведением, показывает, что он не желает включаться в общину. По этому признаку асоциальны, например, лица, которые незначительно, но постоянно повторяя нарушения законов, не желают подчиняться естественному порядку национал-социалистического государства (например, нищие, бродяги (цыгане), проститутки, алкоголики, переносчики заразных болезней, в особенности – лица, пораженные наследственными заболеваниями, уклоняющиеся от мероприятий здравоохранительных учреждений), лица, несмотря на возможные предварительные судимости, уклоняющиеся от исполнения трудового долга и перекладывающие заботу о своем содержании на общество (например, уклоняющиеся от работы, тунеядцы, пьяницы). В первую очередь при проведении полицейской профилактики принимать во внимание асоциальные элементы без определенного места жительства».[92]
Однако повторим: не немцы в целом и не национал-социалисты в частности были изобретателями граничащей с фобией нелюбви к народу бродяг. История «цыганофобии», так же как и корни антисемитизма, уходит далеко в глубь веков. В принципе можно смело утверждать, что отношение к цыганам как к «бичу Божьему» уже вполне сложилось в Европе к началу эпохи Крестовых походов. И присуще оно было большинству европейских народов. Начать с того, что цыгане были язычниками, а значит – уже чужаками по определению. Быть иноверцем-язычником в христианском мире Средневековья было опасно. Едва ли в меньшей степени, чем быть еретиком. Католическая церковь, стремясь упрочить свое влияние, действовала в ту пору по очень простому принципу: подмять все, что можно, а что нельзя – уничтожить. Ненависть к язычникам вкладывалась в воспитание любого приверженца христианства, сквозила в проповедях. Вполне понятно, что со временем она вошла в народную культуру. Не прямо, скорее – косвенно, в виде ксенофобии, подозрительности к чужакам, боязни их странных обычаев и ритуалов. В чем только не подозревали и не обвиняли цыган за всю историю пребывания их народа в Европе! Впрочем, признаем, что некоторые из этих подозрений и обвинений – например, в краже детей – имеют под собой некоторые основания.
Собственно, поэтому мы и можем говорить о том, что «цыганофобия» не была свойственна одной только лишь немецкой культуре. Такое отношение к цыганам было присуще народной культуре большинства европейских наций. В принципе прежде чем обвинять немцев в этом проявлении национализма, попробуйте проанализировать ваши собственные чувства, когда в общественный транспорт заходит толпа цыганок. Другое дело, что только национал-социалистам могла прийти в голову идея полной ликвидации того или иного народа. Этот план они попытались распространить и на цыган.
Впрочем, как и репрессии в отношении евреев, репрессии в отношении цыган не были достоянием широкой публики. Правда, любой желающий мог ознакомиться с вышедшим 8 декабря 1938 года указом «О преодолении цыганского бедствия», однако специальное указание, выпущенное в сентябре 1939-го, согласно которому следовало приступить к уничтожению цыган, не было известно рядовому обывателю. Правители Третьего рейха справедливо полагали, что «многие знания – многие печали», и оттого вовсе не горели желанием посвящать своих подданных в такие планы. Кампания против цыган достигла пика своего развития в годы войны. Народ, озабоченный в большей степени событиями на фронтах, просто не обращал внимания на постепенное исчезновение чужаков. К тому же – попробуй уследи, куда они делись: сегодня табор здесь, а завтра – совсем в другом месте. Цыгане не были такой органичной частью социума, как евреи. Если представителей еврейского народа, элементы еврейской культуры национал-социалистам приходилось вырывать из общества с кровью, как в прямом, так и в переносном смысле, то цыгане были этому обществу чужды, и национал-социалисты не нуждались в каких-либо особенных обоснованиях уничтожения цыганского народа. Однако вскоре это начавшееся было истребление прекратилось: вожди Третьего рейха вдруг обнаружили, что бродяги и конокрады являются большими арийцами по крови, чем они сами. Поэтому их ликвидация была свернута и о наличии цыган в империи как будто забыли. Их не упоминала пропаганда, о них не писали в газетах. Ощущение такое, что этот народ просто исчез с немецкой земли. Между тем все просто вернулось на круги своя. А руководство рейха отложило решение цыганского вопроса «на после войны». И даже народная неприязнь и «цыганофобия» как-то сошли на нет. Парадоксально, не правда ли? Собственно, в этом и заключается основная причина того, что о геноциде евреев мы знаем очень хорошо, а об уничтожении цыган – почти ничего. Собирался ли Генрих Гиммлер нордифицировать их, или же так-таки судьбой этого народа должно было стать уничтожение, – дело темное. Сегодня уже и не разберешься.
