Орден Ассасинов - [35]

Это явный случай одержимой психики - даже более явный, чем в случае Кристи. Характерной чертой Кристи была его неспособность вступать в связь с женщиной, которая была в полном сознании; Обнажитель был заинтересован только в фелляции. (Это не было обнаружено во время происшествия, и есть только намеки на это в книге ду Роуза.) Если он был убийцей Ханны Тейлфорд и Ирен Локвуд, - что кажется вероятным, - тогда его одержимость еще не достигла высшей точки. По-видимому, он платил проституткам, чтобы удовлетворить свою потребность. Смерть Ханны Тейлфорд могла быть, - как говорит ду Роуз, - несчастным случаем; находясь на вершине своего сексуального удовлетворения, он направлял ее голову своей рукой, положив ее на шею, другой рукой, возможно, он крепко держал ее за волосы; он мог потерять контроль и задушить ее скользящими ударами своего пениса - как если бы яблоко застряло в ее глотке, как ду Роуз объяснил в статье, написанной после своего выхода на пенсию. Но несчастный случай маловероятен - иначе, зачем он запихнул трусики ей в рот, - вероятно, для того, чтобы убедиться, что она была мертва? Когда он убивал Ирен Локвуд, он знал наперед, что собирается делать. Он снял ее ночью 7 апреля. Убийство, почти наверняка, произошло в задней части его фургона. После этого он раздел ее и сбросил ее тело в реку. Один из исследователей этого случая предположил, что жертвы были раздеты для того, чтобы избежать опознания; но это было бы абсолютно бессмысленно; зачем убийце беспокоиться о том, будут ли жертвы опознаны и как скоро? Раздевание было частью его сексуальной потребности, желанием почувствовать себя полностью доминирующим. Его фантазия включала в себя обнаженную женщину, и она включала обращение с ее ртом как с вагиной - отсюда и удаление зубов. В поздних убийствах тела хранились на складе несколько недель - не потому, что он ждал удобного момента, чтобы избавиться от них (в конце концов, чем дольше он ждал, тем больше было шансов, что их обнаружат на складе), - а для того, чтобы повторить свои извращенные действия. Последний труп хранился дольше, чем все остальные, и был выброшен в промышленной зоне. Отчасти это могло быть сделано из-за страха быть остановленным с трупом в фургоне, хотя полицейский кордон не был поставлен в это время. Но более правдоподобно, что это то же равнодушие, которое овладело Кристи; убийство стало привычкой, и жажда разрушения включала в себя элемент саморазрушения.

Важно понять основной психологический принцип, подразумеваемый здесь. Каждый, кто сосредоточивается пристально и одержимо на одной идее, рискует обезводить свою душу. Человеческое существо обладает способностью расслабиться, чтобы рывком раскрыть чувства, словно бы они были окнами и позволить дыханию внешнего мира ворваться внутрь. Это чувство свежести, которое мы получаем в отпуске, соответствует отдыху от обычной напряженности; как будто мы отсоединяем сознание от его обычных ограниченных целей и позволяем ему открыться, чтобы откровенно удивить. Трудно расслабиться столь полно, потому что мы пойманы в ловушку наших привычек и забот; но когда это происходит, то всегда имеет тот же эффект: заставляет пас осознать, что мир полон значений, которые мы игнорировали. Это случается чаше всего, когда мы здоровы и оптимистичны, охвачены чувством целеустремленности.

Секс может также осуществить это «пробуждение», это чувство откровения и осознания смыслов. Когда Меллорс занимается любовью с Констанцией Чаттерлей в книге «Любовник леди Чаттерлей», Лоуренс пишет о «мире на земле ее мягкого спокойного тела» и о «моменте чистого мира, входе в тело женщины». Кристи, безусловно, говорил о том же самом, когда сказал о «тихом, умиротворенном трепете». Это было причиной, по которой он убивал: потому что половой акт был подобен вспышке более высокого уровня его собственных способностей.

Но есть опасность стать одержимым половым актом как «приносящим мир». Половой акт в основном чрезвычайно прост; чтобы он был полностью удовлетворительным, его необходимо совместить с другим видом удовлетворения. Для Казановы это была только часть того образа жизни, который он хотел вести; предельно важная часть, но все же часть. Он также наслаждался вкусной пищей, роскошью, путешествиями, приключениями, интеллектуальными беседами, восхищался мужчинами так же, как и женщинами. Де Сад, с другой стороны, заключенный в тюрьмы и психиатрические лечебницы, не имел никаких шансов удовлетворить эти аспекты своей натуры; сексуальные фантазии были единственной отдушиной, оставшейся для него. Секс стал каналом для абсолютно неподходящих видов эмоциональной энергии. Его сексуальный интерес был пресыщен и поэтому огрубел: он был словно алкоголик, на которого было бы зря потрачено хорошее вино, потому что ему нужно пойло, которое сожжет его вкусовые рецепторы. Такой мужчина теряет не только возможность наслаждаться «волшебной» стороной секса, но и волшебной стороной жизни в целом. Чувства закрываются, как окна, которые стати слишком грязными для того, чтобы пропускать свет и слишком плотно закрытыми, чтобы их открыть.