Орбитсвиль - [16]

Находящимся на борту ускорение казалось прежним, но всего через двенадцать дней "Биссендорф" достиг середины маршрута, а его скорость в огромное число раз превысила световую. Знак ускорения поменялся на отрицательный, и временной график пройденного расстояния прошел через центр симметрии. Четыре месяца пролетели незаметно. "Биссендорф" приближался к расчетной точке, где согласно компьютерным данным следовало искать звезду Пенгелли.

– Мне очень жаль, Вэнс. – Тяжелое, словно вырубленное из камня лицо Нейпира было мрачнее тучи. – Никаких признаков погасшей звезды в радиусе десяти световых лет. Ямото утверждает, что приборы не пропустили бы ее.

– Он уверен?

– Абсолютно уверен. Мало того, космический фон даже ниже обычного.

"Я не позволю, не допущу этого!" – билась в мозгу Гарамонда иррациональная мысль.

– Сходим-ка в обсерваторию, нужно поговорить с Ямото, – сказал он вслух.

– Можно вызвать его по видеофону.

– Нет, мне надо увидеться с ним лично. – Гарамонд встал из-за главной командирской консоли и передал управление второму помощнику Гантеру.

Этого момента капитан страшился с той самой минуты, как заглушил двигатели "Биссендорфа", чтобы всепоглощающее поле-уловитель не мешало радиационному сканированию окружающего пространства. Огромное внутреннее напряжение требовало выхода, поэтому он решил сам спуститься в обсерваторию и хоть немного размяться. Это напряжение возникло у капитана в резиденции Элизабет, немного ослабло во время перелета, а сейчас вернулось. Гарамонду захотелось немедленно исчезнуть с мостика, подальше от зорких глаз вахтенных.

Нейпир всегда с трудом приспосабливался к невесомости и на пути к шахте лифта совершал рискованные движения. Лишь магнитные подошвы удерживали его массивное тело от сомнительных авантюр.

– Мне очень жаль, Вэнс.

– Ты уже говорил.

– Знаю. Видишь ли, я уже совсем было поверил, что удастся набрести на что-нибудь стоящее. Боюсь, в этом провале есть доля моей вины.

– Мы оба знали, что поступаем безрассудно, пытаясь поразить цель выстрелом наугад, – ответил Гарамонд.

"Лжешь, – мысленно сказал он себе, – ты вовсе не считал попытку безнадежной. Ты убедил себя, что отыщешь путь к обитаемому миру. Тебе просто невыносима мысль о смертном приговоре жене и ребенку".

Пока лифт шел вниз, Гарамонд, наверное, в тысячный раз вспоминал злополучный вечер на террасе Старфлайт-Хауса. Ему нужно было только не спускать глаз с Харальда Линдстрома, не разрешать ему резвиться, в общем, делать то, что сделал бы на его месте любой другой. Вместо этого он пошел на поводу у мальчишки, дал провести себя. Взыграла гордыня капитана дальнего звездоплавания. Да он еще и размечтался, повернувшись к Харальду спиной. А тот карабкался, карабкался… Сам же он так медленно, безумно медленно бежал сквозь загустевший воздух, когда появился роковой просвет. И мальчик падал…

Падал…

Падал!

– Приехали, Вэнс.

Голос Нейпира прогнал наваждение. Двери раздвинулись, открыв сводчатый коридор, ведущий в обсерваторию "Биссендорфа". Там стоял Сэмми Ямото в белом халате и махал им рукой.

– Хм. Что-то Сэмми слишком возбужден для человека, обескураженного неудачей, – заметил Нейпир.

Гарамонд заставил себя встряхнуться, гоня прочь черные мысли. Ямото торопился навстречу.

– Есть! Есть кое-что! – Его губы цвета спелой сливы дрожали. – После разговора с мистером Нейпиром меня разобрало любопытство: почему впереди такая низкая плотность материи, будто все частицы смело полем пролетающего гиганта? Ведь поблизости нет ни одной звезды.

– И в чем же дело?

– Электромагнитный спектр я уже проверял и знал, что тут не может быть никакого солнца. Вдруг меня осенило: лайка, думаю, проверю еще и гравитационный. – Главному астроному перевалило за пятьдесят, он перевидал немало чудес, и все же сейчас выглядел потрясенным. Гарамонд внутренне сжался, боясь ошибиться, спугнуть удачу, но уже чувствуя первый трепет восторга.

– Ну, не тяни же! – воскликнул из-за плеча капитана Нейпир.

– Я обнаружил гравитационный источник звездной величины. Меньше, чем в одной десятой светового года отсюда. Поэтому…

– Я так и знал! – Нейпир охрип от волнения. – Мы все-таки нашли ее, звезду Пенгелли.

Гарамонд не спускал глаз с лица астронома.

– Дай мистеру Ямото договорить.

– Поэтому я решил заодно определить размеры объекта и характеристики поверхности. Посмотрел на тахионный спектр… Вы не поверите, мистер Гарамонд.

– А вы попытайтесь, вдруг поверю?

– Насколько можно судить… – Ямото с трудом проглотил воображаемую слюну. – Насколько я могу судить, обнаруженный объект – это…

Космический корабль. Диаметром более трехсот миллионов километров!

Глава 5

Медленно тянулись дни. "Биссендорф" приближался к неизвестному объекту. Гарамонд и весь экипаж проводили долгие часы у экранов переднего обзора, споря о природе загадочного космического тела. Особым спросом на таких импровизированных семинарах пользовался Ямото.

Пока корабль лежал в дрейфе и двигатели не работали, главный астроном хотел послать на Землю тахиограмму об открытии. Капитан, продолжавший скрывать цель полета, убедил Ямото в опасности преждевременного появления жаждущих славы научных конкурентов и подстраховался, дав команду немедленно запустить двигатели.