Оранжевый туман - [39]

За два месяца после своего исключения из организации девушка ещё не могла, да и не то чтобы очень хотела оставить привычку почти каждый вечер просматривать её сайт. Рука сама легла на мышку, и курсор непроизвольно устремился к ленте новостей.

Взгляд её, как магнитом, притянула фотография на экране со знакомой чёрной надписью на белой стене и автоматически проставленной датой «18.05.2006» в правом нижнем углу кадра. Снимали при свете дня, значит, уже утром, сообразила девушка, когда она ещё сидела в отделении.

Под фотографией шёл комментарий администратора сайта о том, что акцию прямого действия против НАТО около МГИМО совершили неизвестные бойцы Молодёжного Альянса революционных коммунистов.

— Сволочь, — в бессильном отчаянии произнесла она сквозь зубы в адрес Маркина, — как чужие акции присваивать — так сразу…

Люба попыталась войти на форум Альянса под своим паролем, но, как она и предполагала, её аккаунт был наглухо заблокирован администрацией ресурса.

— И эти люди говорят, что хотят изменить мир, — размышлял вслух Дима, ни к кому не обращаясь, — ни чести, ни совести. Даже в своём кругу…

* * *

После акции у МГИМО прошло несколько дней. Однажды в субботу в квартире раздался звонок городского телефона. Трубку взяла Люба, и голос, показавшийся ей знакомым, попросил к аппарату Никиту Максимовича.

— Его сейчас нет, — ответила девушка.

— Люба, это ты? — спросили на том конце провода, — мобильный его не напомнишь, а то я в очередной раз потерял телефон.

— А кто это? — решила она уточнить на всякий случай.

— Не узнала, что ли? — рассмеялся голос в трубке, — Ничего, богатым буду. Мишка это, казак.

Мишка-казак был другом Никиты Максимовича, с которым они познакомились в сентябре девяносто третьего, во время обороны Дома Советов. Ветеран Чечни и Югославии, себя он называл международным авантюристом. В былые времена Михаил довольно часто появлялся в гостеприимной квартире Измайловых, но теперь Люба не видела его уже более полугода. Говорили, что в последнее время он стал сильно пить и реже появлялся на оппозиционных мероприятиях. Да, припомнила Люба, он приходил на Пресню третьего октября в прошлом году, эту дату он никогда не пропускал, а с тех пор она его и не видела…

— Извини, Миш, действительно не узнала. Записывай сотовый, — она продиктовала ему номер, — Давно ты что-то у нас не появлялся.

— Вот и хочу к вам завтра заглянуть, — ответил Михаил, и Любе показалось, что он слегка пьян, — есть интересная тема для разговора…

Он зашёл к ним на следующий день, когда вся семья была в сборе, и даже Люба специально осталась дома.

Поздоровавшись со всеми, с широкой улыбкой, Михаил прошёл на кухню, где уже грелся электрический чайник. Он перекинулся несколькими фразами с хозяевами.

— Кавалер твой как поживает? — подмигнул он Любе, к которой, как ей казалось, он по-прежнему относился как к маленькой девочке, какой она была в девяносто третьем году.

— В тюрьме сидит, — ответила девушка.

— Да ну? — улыбка исчезла с лица гостя, лицо его стало серьёзным, — Давно? Что случилось-то?

— Сто пять, часть вторая, — так же ровно произнесла она, как будто говорила о вещах совершенно обыденных, — на днях было полгода.

Михаил аж присвистнул.

— Вот это да… А мне всегда казался таким мальчиком-зайчиком… И кого?

— Узбека по национальному признаку, плюс ограбление… Только это неправда, — быстро добавила Люба, — Это не он. Но мальчиком-зайчиком Виталик никогда не был. Это он у нас вёл себя так, а я-то знаю, каким он был… — она одёрнула сама себя и поправилась, — какой он есть на самом деле.

— Ну вы меня и ошарашили, — покачал головой Михаил, — признаю, ошибался. Считал его маменькиным сынком. Однако ж, в тихом омуте черти водятся, — он усмехнулся. — Даже не припомню, когда же я твоего Виталика крайний раз видел…

— В последний раз, наверное, третьего-четвёртого октября, — подсказала Люба.

— Крайний, — автоматически поправил Михаил, — Последний — это последний в жизни. А для живых — крайний. Даже для тех, кого увидим нескоро, — он вздохнул, на секунду задумался и продолжил, — Ладно. Давайте расскажу, что меня к вам привело. Про Феодосию слыхали в новостях?

— Не совсем в курсе, — призналась Люба.

— Ну про то, что планируются американские военные учения на Украине, слыхали наверняка, — девушка кивнула, — Так вот, вчера в порт Феодосия вошёл американский военный корабль. Жители города порт заблокировали, возникла заваруха. Я звонил другу из Одессы — он сегодня уже едет в Крым. Там может назревать что-то интересное, в чём мне, как заслуженному международному авантюристу, грех не принять участие, — он коротко рассмеялся. — Если есть желающие, готов пригласить с собой. На сборы, — он взглянул на часы, — остаётся меньше суток. Поезд уходит завтра в восемь утра, но, поскольку курортный сезон ещё не начался, проблем с билетами быть не должно.

— Я поеду, — сказала вдруг Люба.

Михаил посмотрел на неё с удивлением.

Ксения Алексеевна хотела возразить, но муж остановил её уверенным жестом.

— Поезжай, — сказал он.

— И можно я ещё ребят приглашу? — спросила она Михаила.

— Валяй, — кивнул он, — только стоящих, а не кого попало.