Оранжевый для савана - [83]

Я мог лишь повернуть голову и посмотреть на них. Бу развернул Чуки, одним взмахом ножа перерезал нейлоновый канатик, стягивавший ей запястья и вставил ложную пряжку на место. Повернул ее вокруг. Она встала, бесцветно глядя вниз, на свои руки и потирая их. Он вытащил из-за пояса револьвер, который лежал там, вдавленный в мякоть мясистого живота.

— А теперь, киска, будь ласковой. Это вот видишь? Ты сейчас пойдешь и разогреешь для старины Бу какую-нибудь еду. Он этих мальчиков на некоторое время развяжет. А кто начнет штуки выкидывать — станет большим букой и, ежели слишком близко подойдет, старый Бу его коленную чашечку разнесет вдребезги. Чуки не подавала ни малейших признаков того, что что-нибудь поняла и хотя бы услышала. Его рука мелькнула в воздухе и с треском ударила ее по щеке, так сильно, что девушку развернуло на девяносто градусов и ей пришлось сделать шаг назад, чтобы удержать равновесие. Он подставил сзади руку и сказал:

— Я тебе ясно сказал, девка?

— Пожалуйста, пожалуйста, — тихо и изнуренно проговорила она.

— Видать, киска, у тебя в спине-то сил побольше, чем в ногах будет.

Он принялся ласкать ее грубо и небрежно: грудь, живот, бока, бедро, а она стояла ровно, терпя это, как кобыла на аукционе. Потом он подтолкнул ее к камбузу. Сделав два неверных шага, она обрела равновесие и медленно, не оборачиваясь, пошла вперед. То ли она действительно двигалась в полубессознательном состоянии от сотрясения мозга, то ли, по-своему, притворялась. В первом случае это могло смягчить для нее все происходящее. Если же она просто была умна, то мне следовало быть попроворнее, чтобы воспользоваться той степенью свободы, которую она мне предоставляла.

Когда Бу с кусачками в руках склонился над Артуром, я решил попробовать провернуть одну из своих идей.

— Освободи меня первым, Бу.

— Почему?

— Я резервные аккумуляторы включил, а там нет регулятора. Уже давно пора обратно переключить. Я рассчитал примерно время. А то они сгорят. Так что если ты вначале меня развяжешь, то сможешь сходить со мной туда, и я их выключу.

— А чего ты переживаешь за аккумуляторы, которые не твои больше, а?

— От них питание к сигнальным огням поступает, и если огни внезапно погаснут, ты, Бу, можешь начать нервничать, да еще с пистолетом в руках.

— Это ты дело говоришь, сволочь.

Он освободил меня и, когда мы прошли вперед, прихватил из камбуза Чуки и потащил с собой, чтобы она не сходила в салон и не раскрутила проволоку на ногах и руках Артура. Он явно не собирался делать никаких ошибок. Идя перед ним, с приставленным к спине дулом, я отчаянно пытался решить проблему уравновешивания компаса. Компас, контролировавший автопилот, был укреплен впереди, подальше от всего металлического, чтобы не вывести его из строя. Он находился в деревянном ящике на ровной поверхности за крышкой переднего люка. Я хотел поменять направление у автомата с юго-западного на юго-восточное. Следовательно, надо передвинуть магнит на север, — то есть, налево. И раз север сзади, то это означает, что мой кусок металла надо переложить... налево. И очень осторожно. Если я его придвину слишком близко, то Уаксвелл почувствует изменение курса. Но и слишком маленькое смещение нас не спасет. И внизу, под этим люком, не было ничего, что имело бы хоть какое-то отношение к аккумуляторам. Но там у меня был большой гаечный ключ, не влезавший в ящик с инструментами и лежавший в боковом стеллаже. А еще переключатель, вышедший из употребления, но так и не снятый. Он управлял передним насосом, пока я не вывел все три на единый пункт. Нужно было действовать быстро в полной темноте. Я поднял крышку люка, велел Бу придержать ее и спрыгнул вниз. Мгновенно схватив ключ, я сунул его на полку сзади, слева от ящика с компасом. Потом протянул руку, нащупал бесполезный переключатель и опустил рукоятку. Немного погодя я передвинул ключ поближе к компасу.

— Давай, Макги, вылезай оттуда.

— Все уже сделано, — бодро сообщил я. Потом подпрыгнул и уселся на краю люка, болтая ногами и небрежно изучая костяшки, словно я их повредил.

— Давай! — нетерпеливо заорал он.

Повернувшись, чтобы вылезти, я нащупал ногой рукоятку ключа и придвинул ее еще ближе к ящику с компасом. Потом, почувствовав, что курс меняется, споткнулся о крышку люка и упал, чтобы отвлечь внимание. Он по кошачьи ловко отпрянул, отпустив крышку люка и направив на меня пистолет.

— Да я вон на проводе поскользнулся, Бу, — сказал я извиняющимся тоном.

— Давай обратно на свой стул, мальчик.

Когда мы вернулись в салон, я услышал, как, словно в ответ на мои молитвы, легкий дождик застучал по палубе над головой. Я сомневался в том, что Уаксвелл имел серьезную подготовку в использовании навигационных приборов для определения курса. Но при этом чертовски хорошо понимал, что при ясной погоде он мог взглянуть на звезды и обнаружить, что мы сменили направление.

Мы с Артуром сидели на стульях. Уаксвелл давал инструкции о том, как нужно себя вести, если нас попытаются перехватить с моря или с воздуха. Он останется внизу со связанной девушкой, приставив ей к горлу нож. А если нас попытаются взять на абордаж, то, по его оценке, у него были неплохие шансы уложить своих противников на месте.