Оракулы Великой Тайны. Между Шамбалой и Агартой - [19]

Но вернемся к Агартте.

Абсолютная чистота ее преданий, учений, дисциплины и нравов смутно угадывалась во все времена.

Уже в 1784 г. Гердер, не подозревая ее истинного существования, утверждал, что лишь самая ученая и самая святая школа могла, со времен глубокой древности, создать такой народ, как индусы, которые, за исключением некоторых местностей Индостана, где Мистерии извращены, и Закон Ману за отсутствием учения стал непонятен, в общем дают огромную сумму развитых более, чем где-либо, человеческих и божественных добродетелей.

Но, чтобы не быть несправедливым, надо упомянуть об огромном числе сект, которые в Индии привлекают внимание путешественника в различных ее провинциях.

Конечно, общим их родоначальником является великий Университет, о котором я говорю; но, несомненно, это относится к самой глубокой древности.

Поэтому будет также несправедливым ставить ему в упрек позор, суеверие и жестокости, порожденные на протяжении целых веков общей и местной Анархией благодаря последовательно сменяющим друг друга революциям и победам, обращающим в рабство духовное сословие и потакающим порокам политических властей, вызывая порчу нравов и народных идей.

Всякое идолопоклонство происходит отсюда, т. е. от Политики, этой, как говорят иудеохристианские Пророки, великой проститутки Вавилона.

Надо удивляться лишь одному, — что, насчитывая целые циклы существования и невзирая на разнуздавшееся и выпущенное на свободу расколом Иршу зло, Индия еще продолжает существовать и может еще хранить в себе огромную сумму непрестанно питаемых добродетелей и познаний, которыми обладает Агартта.

Никогда, при подобных условиях, на современных политических основах Иудео-Христианство не могло бы удержаться и существовать не только в течение 5 тысяч, но даже и 500 лет.

Варвары каменоломен Америки и всех наших огромных городов совершили бы не меньше жестокостей, чем некоторые ветви шиваизма, Туги или почитатели богини Кали!

Можно ли упрекать белоснежные и чистые вершины Гималаев, девственные ледники их, вечные снега, прозрачные родники или горные хрустальные потоки за грязь и трупы, которые несутся к морю мутными волнами Инда или бурным течением Ганга?

То же самое относится и к Агартте, которая всегда выкидывала из недр своих всю интеллектуальную или моральную грязь, нетерпимость, политику, произвол мысли или воли, суеверие, идолопоклонство и черную магию.

Вот почему различные домашние работы в Агартте возлагаются уже в течение столетий на еженедельные артели учеников, под наблюдением Рыцарей Храма исполняющих обязанности полиции.

Но не так было до Сакиа-Муни, когда целые подчиненные племена обслуживали кельи двиджасов, жилища Пундитов, лаборатории и обсерватории Университета.

Вот начало той перемены, вследствие которой произошло огромное количество как миролюбивых, так и изуверных сект.

Когда возник вовне Буддийский раскол, то среди наемных слуг университетской Метрополии вспыхнул род политической революции.

Чувствуя себя большинством, они пожелали свергнуть Иерархию господств и властей, чтобы водворить на ее развалинах своего рода маленькую Анархию.

Метельщики, выметающие сор из философских зал, стали проповедовать против Мистерий и особенно против условий Посвящения.

Прислуга, находившаяся при лабораториях и обсерваториях, возмечтала стать учеными и сразу заниматься Магией.

Они неизбежно впали в черную Магию и с помощью искалеченных формул получили снизу несколько ответов на те решения, которые они пытались диктовать сверху, — и вот тогда-то произошел массовый взрыв, давший начало разным племенам, оседлым и кочующим.

Среди первых есть племя, которое залило кровью Индию больше, чем Молох с его жертвенниками, чем инквизиция с ее застенками, чем 93-й год с его гильотиной.

Соединяя в себе все невежества и суеверия, смешивая в одной ненависти браманистов и буддистов, эта секта высекла огромную каменную статую в одном из ущелий Гималаев.

Нижняя подвижная челюсть открывала пасть, имевшую в окружности несколько метров, с внутренним водяным стоком, заканчивающимся бездной, наполненной водой.

Гидравлический механизм заставлял двигаться челюсть этой пучины, причем сами строители были ее свирепыми служителями.

Эти шиваисты, возобновляя самые мрачные политические беззакония друидических времен, мало-помалу приучили народонаселение к жертвоприношениям, заставляя свое адское божество поглощать целые стада живых быков.

Уже издали слышался как бы грохот подземного грома, и рев бури сливался в недрах чудовища с ужасающим шумом вод, стуком цепей и непрерывным треском адской челюсти.

И безжалостные идиоты, обслуживавшие чрево этого скота, наполовину горы, наполовину машины, объявляли, что их бог удовлетворен до завтрашнего дня.

Вскоре, увы, настала очередь людей, в особенности ученых, на которых им удавалось наложить свою руку.

И так длилось целые века.

В настоящее время челюсть чудовища давно уже бездействует, и сама гидравлическая машина, приводившая ее в движение, находится без употребления; но секта еще существует и пользуется кинжалом, хотя сильно ослаблена и по всем направлениям прорезана влиянием Агартты.