Оракул вселенной - [24]

– Тем не менее, если вспомнить, что приключилось с Дэном Ахавой…

– Ну, во-первых, масса Ахавы вместе со всем снаряжением порядка ста килограммов. Масса удаленных с поверхности Земли радиоактивных отходов, по оценкам экспертов, порядка ста миллионов тонн. Улавливаешь разницу?

– Гм… Ну, а во-вторых?

– Во-вторых, ты забежал вперед. Сам приучал меня к систематизации. Но, коль уж ты завел разговор об этом, могу сказать: я далеко не исключаю, что в основе и исчезновения огромной массы радиоактивных отходов, и странного происшествия с Дэном лежат идеи Коллинза о локализованных трансфуркациях… Кстати, на месте свалки после ее исчезновения несколько часов подряд шел снег, что совершенно нехарактерно для тех широт в это время года, но что очень хорошо согласуется с теорией Коллинза.

– Но ведь Ахаву переместили и затем вернули люди! Неужели ты допускаешь мысль, что нечеловеческая цивилизация пользуется символикой, абсолютно идентичной нашей?

– Да, такое допускать глупо… И все же… Если это люди, то кто они такие и где находятся? Во всяком случае, предположение Ахавы о некой сверхсекретной лаборатории элементарно проверяется. Чалмерс должен знать и это. Но если выяснится, что такой лаборатории официально не существует…

– То она может существовать подпольно! Разве можно исключить такую возможность?

– Ты прав, Вяз. Эту возможность нельзя не только сбрасывать со счетов, но и надо тщательно проверить. Но это уже ведомство Чалмерса.

– Ну-ну. Блажен, кто верует. Сдается мне, мил-человек, что влип ты в эту историю по уши. И придется тебе, а не кому-нибудь другому, раскручивать этот клубок до конца.

– Впрочем, мы вновь отвлеклись. Что там еще у нас в загашнике загадок и тайн?

– Кой-какая мелочишка завалялась… Ну там атака неизвестной биомассы… Дальвира с ее фантомной техникой, телепатией и разговорчиками с намеками неизвестно на что… мои что-то уж слишком реалистические галлюцинации… Волна поистине дьявольского наваждения, едва не заставившего меня врубить гравирезонатор на сто процентов выходной мощности… Смешная мелочишка, не правда ли? Что там еще? Ах да… гадание еще это дурацкое. Ну, это уже в самом деле чепуха. А вообще винегретик занятный получается, черт бы его побрал!

– Что-то ты занервничал…

– Совершенно не представляю, что я буду докладывать Чалмерсу. Простой перечень событий? Но это может сделать и Вася Климов, и Дэн Ахава. На меня ведь надеются, как на ЭКСПЕРТА, понимаешь?!

– Давай-ка лучше спать. Гляжу я – ты совсем переутомился. Как утверждали еще наши предки, утро вечера мудренее. Хотя в открытом космосе понятие "утро" и "вечер" весьма условны. Как, впрочем, и "день", и "ночь".

– Ты что, решил поупражняться в словесной гимнастике?

– Я просто хочу тебя отвлечь и успокоить. И хочу, чтобы ты уснул.

– В смысле "спи спокойно, мой друг"?

– А ты заметно поглупел, братец.

– Ладно, не злись. Я в самом деле подустал. Буду баиньки.

– Приятных снов. И не переживай – доклад Чалмерсу у тебя получится на высшем уровне.

Замечание Вяза относительно "высшего уровня" оказалось на удивление пророческим, но несколько в ином смысле. Потому что докладывать Зорову пришлось не Чалмерсу, точнее, не только Чалмерсу. Ему пришлось держать ответ перед Кругом Шести – по сути, верховной властью Содружества.

Глава 9

Еще со времен начала проекта "Ковчег" сложилось так, что управление переселенцами осуществляли ученые и инженеры. Вполне возможно, что исключительное везение "ковчеговцев" заключалось в том, что в штабе проекта не оказалось ни единого человека из тех, кои громко именуются "политическими деятелями". Затем, на протяжении первого столетия жизни вне Земли, когда вопрос стоял ребром – быть или не быть космическому содружеству, – научно-техническая элита продолжала играть первую скрипку в решении кардинальных проблем как тактики, так и стратегии единой сверхзадачи – выживания "космической ветви" человечества. Позже, когда главные задачи были решены, начала сказываться инерция. Имевшие место попытки (весьма вялые, к слову) реанимировать "политическую жизнь" в том смысле, в котором этот термин употреблялся на Земле, провалились. Космическое Содружество Наций оказалось на удивление устойчивым образцом технократического общества, просто и логично устроенного, не подверженного, казалось, социальным взрывам и потрясениям, не разъедаемого ржавчиной внутренних противоречий.

"Казалось" продолжалось почти двести лет. Первый тревожный сигнал прозвучал в 2256 году, в очередной раз подтвердив старую истину, что ничто не вечно под луной и звездами. Медики содружества столкнулись со странным психическим заболеванием, впервые описанным Рауфилдом и Хилтоном; проявлялось оно в глубочайшей депрессии, охватывавшей заболевшего, причем с течением времени обострения случались все чаще и становились все продолжительнее, а периоды ремиссии укорачивались. При отсутствии лечения болезнь, как правило, заканчивалась суицидом. Однако и медицинское вмешательство лишь замедляло течение болезни. Несмотря на доказательство неинфекционности синдрома Рауфилда – Хилтона, число заболевших неуклонно росло; вначале десятки, затем сотни, а потом уж и тысячи людей погибали. К 2326 году, то есть за семьдесят лет, прошедших с момента выявления первого больного, от синдрома Рауфилда – Хилтона погибло двенадцать тысяч человек. Но в 2326 году Рауль Бадервилл изобрел ментаскоп – могучее средство проникновения в психику человека, и в этом же году он применил свой аппарат для исследования психики больных смертельной болезнью. Полученные ментаграммы были переданы для изучения врачам (в основном психиатрам и психоаналитикам), занимавшимся поисками эффективного лечения синдрома Рауфилда – Хилтона. Избитое словосочетание "эффект разорвавшейся бомбы" в данном случае более чем применимо: из 38 просмотревших ментаграммы врачей 37 заболели ураганной формой синдрома, и лишь самый молодой из них двадцатишестилетний врач-психоволновик Джозеф Ладоцки не только устоял, но и открыл достаточно эффективное средство борьбы с болезнью. Правда, не сразу, а лишь спустя два месяца изнурительных экспериментов в закрытом психоневрологическом диспансере, где изолировали всех выявленных больных синдромом Рауфилда – Хилтона. Для лечения пришлось использовать новейшую психотронную волновую технику. Практически сразу же методика лечения, ментаграммы больных да и вообще все, связанное с синдромом, было глубоко засекречено. В те же годы произошло еще несколько загадочных и труднообъяснимых с научной точки зрения событий. Глухие пересуды вызвала гибель и затем якобы возвращение с того света капитана космокрейсера "Торнадо" Лайоша Вирта. Возле Фобоса марсианскими станциями слежения были зафиксированы два неопознанных космических объекта предположительно искусственного происхождения.