Опыт воображения - [54]

Занятая вылавливанием чемоданов девушка — она была явно проворнее своего компаньона — с удивлением взглянула на него. А она довольно простенькая, подумалось ему, и он тут же забыл о ней, переключив все внимание на поединок с чемоданной молнией и запихивание внутрь вызывающе торчащих трусов. По ходу дела он заметил, что они, как он и предполагал, разорваны до состояния полнейшей негодности.

Толкая перед собой к выходу тележку с багажом, он решил не связываться больше с Браттом, предоставив это удовольствие Джону. Однако, подумал он, подзывая такси, он бы с удовольствием написал предисловие к его эпохальной книге.

— Что у нас сегодня — Рождество или День подарков? — спросил он водителя, усаживаясь в такси.

— Уже воскресенье. — Шофер был крупного телосложения, брюнет, но не такой, каких Братт называет „цветными“.

— Я хотел бы остановиться на минутку у магазина ковровых изделий в Чисвике, — сказал Сильвестр. Он говорил с водителем через разделявшую их стеклянную перегородку, так что приходилось почти кричать. — Это нам почти по дороге.

— Наверное, закрыто, а? — Водитель свернул на шоссе М4 и нажал на педаль акселератора.

— Владелец живет в том же доме, над магазином, так что стоит попробовать, — прокричал Сильвестр.

— Как хотите, — равнодушно ответил водитель.

Находясь все еще под впечатлением от разговоров с Браттом, Сильвестр спросил:

— Вы верите в социальную инженерию?

— А что это такое?

— Холокост индейцев.

— Ничего не знаю об этом.

— А о еврейском холокосте знаете? — не отставал Сильвестр.

— Ну, это история, не так ли? Вроде крестоносцев. Вам следует почитать Г.-Дж. Уэльса, чтобы иметь об этом правильное представление.

— Вы слушаете Алистера Кука? Он говорит, что таксисты знают буквально все.

Водитель рассмеялся:

— Не все. Где этот ваш магазин ковров?

Сильвестр объяснил.

— Он, конечно же, закрыт, — сказал водитель и включил радио, положив тем самым конец пустым разговорам.

Сильвестр опустил стекло в дверце, и в машину ворвалась струя ледяного воздуха. Она порадовала его, так же как и низкие, предвещающие дождь облака. Он радовался, что снова дома.

Такси мчалось по шоссе, которое в это время было почти пустым. Сильвестр вспоминал свои прошлые возвращения. Когда они поженились, Цилия сказала, что всегда будет его встречать, однако в первый же раз ее не оказалось в аэропорту. Он разволновался, предполагая, что она заболела или что с ней произошел несчастный случай, и бросился к телефону. Трубку подняла Цилия.

— Так ты прилетел? — удивилась она. — Нет, не собиралась, мне не захотелось — сегодня такой гнусный день! Я подумала, что ты возьмешь такси.

В другой раз он, не увидев ее в аэропорту, сразу же взял такси, но дома ее тоже не оказалось — она ушла на вечеринку, причем, как потом ему стало известно, с Эндрю Баттерсби. „Спасибо за то, что не курите“, — прочел он табличку на стене такси.

— И спасибо тебе, что ушла от меня, — сказал он вслух, с удовольствием предвкушая, как войдет в свой пустой — без нее — дом.

Они съехали с главного шоссе. Водитель сбросил скорость.

— Не эта ли улица вам нужна? — спросил он.

— Да, спасибо. Вон тот магазин слева, на котором вывеска „Восточные ковры“.

— Закрыто, — сказал водитель, останавливая машину напротив магазина.

Сильвестр вышел, нажал на кнопку звонка и немного подождал. Когда владелец магазина открыл дверь и пригласил его войти, Сильвестр обернулся к водителю:

— Вы не подождете немного?

Таксист пожал плечами и буркнул:

— Вам просто повезло.

— Я не стал их упаковывать, так как мне хотелось бы, чтобы вы сами убедились, как хорошо они вычищены, — сказал хозяин, вводя Сильвестра в дом. — Не желаете ли чашечку кофе? Сейчас моя жена принесет. Присаживайтесь! — И он предложил Сильвестру кресло.

Сильвестр наблюдал, как хозяин расстилал на полу ковры.

— Неужели это мои? — изумился он. Ему очень нравилась нежная тональность их выцветшей расцветки. — Я уж и забыл, какими они были. Они превратят мой дом в дворец. Это ваша супруга? — Он пожал вошедшей женщине руку и с благодарностью принял от нее чашечку кофе. — А это ваша дочь? — К нему подошла маленькая девочка; кожа ее была такой же красивой — „цветной“, — как и у ее родителей. Она сунула ему в руку игрушечную овечку.

— Это вам! — сказала она. — Вам!

— Да, но я… — смущенно пробормотал Сильвестр, стоя с чашкой кофе в одной руке и с игрушкой — в другой.

— Возьмите, иначе она обидится, — сказал хозяин. — У нее еще много игрушек.

— А у меня до сих пор не было ни одной. Спасибо большое!

Довольная девчушка выбежала из комнаты. Сильвестр допил кофе; хозяин скатал ковры и отнес их в такси.

— Я понимаю, что на этом мое везение может закончиться, — сказал водителю Сильвестр, — и все-таки рискнем. Недалеко от моего дома находится магазин, который все называют угловым магазином Пателя. Не исключено, что он уже открылся. Остановитесь, пожалуйста, возле него.

— Больше никуда заезжать не будем? — спросил водитель.

— Нет, — уверенно ответил Сильвестр. Он был счастлив. Он сейчас закажет газеты, купит пакет молока — дома в шкафу на кухне было только сухое молоко, — заляжет в свою берлогу и хорошенько выспится. Пока они ехали по безлюдным вечерним улицам, Сильвестр удовлетворенно похмыкивал, глядя на огни елок в окнах нижних этажей и висевшие на дверях рождественские венки. Но магазин Пателя, когда они подъехали к нему, был еще закрыт, ни в одном окне не горел свет.