Опыт путешествий - [14]
Мне приятно, что у них хватает смелости бороться за свои предпочтения. Но это происходит не благодаря мне, а вопреки тому, что я делаю. Я не отвечаю за их недостатки, за их ужасные прически. Но не могу записать себе в актив и их скромные достижения. Все мы — необъяснимым образом авторы собственных триумфов и катастроф. Но и с тем, и другим легче справляться, если вы не одиноки. И дело тут не в плохих или хороших родителях. Дело в том, чтобы быть постоянно родителем. Все время, каждый день. До тех пор пока один из ваших сыновей не зажжет ваш погребальный костер.
У Ганди был брат. Знаете, кем он работал? Полицейским.
Мы можем определить возраст мужчины по количеству поводов в его жизни, чтобы надеть галстук. Все начинается с вечеринок по случаю детских дней рождений — красиво упакованные подарки, слезы и любители раскрашивать детские лица (почему-то с явными признаками педофилии). Вечеринки по случаю окончания семестра — сидр на мокрой траве, чтение стихов. Вечеринки по случаю обручения, выпускные балы, десятилетие мальчишников и свадеб, когда вы тратите свой отпуск на то, чтобы сидеть в аэропорту «Стэнстед» в ожидании самолета Ryanair, который отвезет вас в Хельсинки, а на вас надета футболка с надписью: «Закадри девчонку и напейся пива — последний уик-энд свободы для Гарри». Каждую летнюю субботу приходится бежать за свадебными подарками, а потом шутить по поводу MILF[24], солнечных ожогов и бритвы.
Потом наступают годы крещения детей, новоселий, за которыми следуют вечеринки по поводу разводов и участие в благотворительных вечерах и аукционах. После этого, к счастью, наступает некоторое затишье, и, пока ты в неглиже смотришь телевизор, твой выходной костюм поедает моль. Все продолжается до тех пор, пока не начинаются похороны.
Я сейчас нахожусь на подступах к элегии прощания, и это, как я думаю, продлится до тех пор, пока сам не встречусь на небесах с теми, кого провожал. Первыми обычно умирают дедушки и бабушки. Оплакиванию ты учишься на кролике или паре сдохших золотых рыбок, а потом наступает долгий период, когда смерть для тебя — настоящий шок, она кажется нечестной, пришедшей слишком быстро, слишком рано. Постепенно она становится обычной и предсказуемой. Число случаев смерти от онкологических заболеваний растет, как кусты живой изгороди вокруг дома. Артерии забиваются. Страшные и ужасные болезни наступающей старости подкрадываются к твоему поколению.
Пора похорон и прощаний начинается со смерти твоих родителей, и в какой-то момент кажется, что все сверстники одновременно хоронят своих отцов. Хочу вас предупредить — это гораздо тяжелее, чем может показаться. Говорят, мальчик не может окончательно стать мужчиной, пока жив его отец. Я говорил об этом со своим другом на следующий день после того, как он развеял прах своего отца над полями колокольчиков в Сассексе. Он сказал (и его голос при этом дрогнул): «Он не просто был отцом. Он был моим лучшим другом».
Сочувственное выражение моего лица мгновенно сменилось плохо скрываемым раздражением. Точка зрения, согласно которой наши родители могут быть и нашими друзьями, превращает мое сердце в камень, а любое сочувствие улетучивается. Сын и отец становятся друзьями, только если их отношения выстроены плохо.
Желание появляется с обеих сторон. Мальчики хотят, чтобы отцы были их приятелями, потому что приятели не отворачиваются от тебя, не заставляют чувствовать свою вину, интересуются, что происходит в твоей жизни, и не приказывают тебе вернуться пораньше, потому что завтра утром идти на работу. А отцы дружбой с детьми пытаются вернуть себе молодость. Они ведут себя как юнцы, делают глупости, как в детстве. Но у этого есть своя цена — поступая так, вы слагаете с себя ответственность за своего ребенка.
Одно дело — выпить с отцом, поиграть с ним гольф. Но на этом все и кончается, есть много вещей, которые делать с ним совсем не хочется. Вам не захочется поехать с ним на Корфу в отпуск. Смотреть порно. Узнать, где он был прошлым вечером. С ним вы не станете устраивать бой на полотенцах в раздевалке.
Однажды я позвал отца на свою вечеринку. Он покраснел. Ему было приятно мое приглашение, но он сказал, что, наверное, не придет.
«Почему? — спросил я. — Будет весело».
«Ну, это же твои друзья».
«Ну и что?»
«Да ничего. Они прекрасные молодые люди. Но они твои друзья. Я бы их себе в друзья не выбрал. Несмотря на то что они очаровательные, веселые и привлекательные, они все-таки довольно скучны для меня. Да и могло бы быть иначе? Их радость в их потенциале. Их жизненная энергия — в обещаниях и ожиданиях».
«Тогда, — сказал я, — значит, и со мной тебе скучно?»
Он задумался на секунду. «Нет, ты же мой сын. Все, что ты сказал или сделал либо скажешь и сделаешь, мне необыкновенно интересно. Это меня волнует, а иногда и заставляет гордиться. Но, если бы ты был чьим-нибудь сыном, то я считал бы тебя щеголеватым, мелковатым, попусту тратящим свои способности молодым человеком, какого я совсем не хотел бы видеть рядом со своей дочерью». Справедливые слова.
