Опыт прозрения. Простое практическое руководство к буддийской медитации [заметки]

1

В дальнейшем — просто «медитация»; если будет иметься в виду иной тип медитации, это будет оговорено особо. — Прим. перев.

2

То есть сидячую медитацию. — Прим. перев.

3

Читатель наверняка заметит противоречие: казалось бы, все сказано выше, и еще будет сказано ниже, для отрицания реальности «Я»; но тут же, как бы невзначай, это «Я» возвращается обратно через словечко «наше» или «мы» и через полную серьезность обращения к слушателям, в которых, таким образом, явно предполагается реальность их «Я». Лекторское же «Я» и подавно выглядит как бы вне всяких сомнений. Однако это противоречие своеобразно снимается в контексте развиваемой доктрины. Дело в том, что она вовсе не отрицает существования относительно устойчивой констелляции элементов, лежащей в основе того, что мы называем индивидом и индивидуальностью. Именно эта, вспыхнувшая сознанием, «констелляция» в человеческом существе, упуская из виду радикальность своей относительности и чрезмерно акцентируя свою автономность, и порождает эфемерный феномен «Я» — как владельца и распорядителя «своих» элементов в их внутренней и внешней активности и как одновременно — тождества с этими элементами (в этой иллюзии и лежит источник страданий и несвободы). Но все течет, текут и сменяются элементы констелляции, течет и изменяется как облако в небе сама констелляция, и — исчезает. «Владелец», «распорядитель», «тождество» — все это иллюзия,— говорит это учение. И в этом оно совпадает с бихевиоризмом. (Или, точней, бихевиоризм совпадает с ним.) Никакого «черного ящика» нет! Есть лишь наблюдаемое: причины и следствия, действия и результаты, между которыми нет промежуточного механизма их интимной связи. Буддизм не интересуется физиологией. Автор этой книги, излагая соответствующую тему, приводит интересный пример (с убедительностью которого можно до конца и не согласиться, но понять суть дела он помогает). Взгляните ночью на известнейшее созвездие — Большую Медведицу (или для жителей южного полушария, на Южный Крест). Оно дорого нам, как песня родины! Но если вдуматься в смысл его, то — что же оно такое? Не правда ли, составленный звездами его узор вовсе не означает «автономности» созвездия: оно произвольно, оно растворено в массе прочих звезд и потому, строго говоря, оно не существует реально. А теперь попробуйте его НЕ увидеть! Не удастся! Вот в том-то гравитировании сознания к узорам (к «гештальтам» — вспомним мы снова Европу), к овеществлению того, чего нет в реальности, и лежит феномен «Я». (Не здесь ли намек на решение психофизической проблемы?) Таким образом, вообще говоря, «иллюзия Я» существует объективно как феномен (вспомним длину волны и цвет). «Существует»! Иначе мы о нем не говорили бы. Более того, она (иллюзия эта) даже весьма полезна в практической жизни — как созвездия в навигации. Однако не этот уровень понимания вещей дает картину фундаментальной истины. И вот именно идея разных уровней снимает обсуждаемое противоречие. Есть практический, житейский, мирской уровень (включая ситуацию передачи самого этого учения от учителя ученикам); на этом уровне «феномен Я», как понятие и как ярко переживаемая достоверность, незаменим: он служит необходимому делу организации внешней жизни. В этой сфере все наши обычные мысли, словесные формулировки, планы, воображение, воспоминания, философские категории — то есть вся та система концептов, которая мешает инсайту в практике медитации,— выполняют важнейшую функцию. Без этого уровня невозможна жизнь общества и практическая жизнь индивидов, их элементарное ориентирование в ее времени, пространстве и отношениях, невозможны наука, техника и технология, философия и даже само это учение. И вся вообще литература невозможна — от художественной до научной. Невозможен сам язык! Да, все это так. Но речь-то идет о том, что это не единственный (и, по мнению буддизма, не главный) уровень и что не следует на нем задерживаться слишком подолгу, гипнотизируясь его ценностями и его материалом. Ибо источник фундаментальной истины, откуда мы можем черпать мудрость универсальную,— в тишине нашего ума. И в этой тишине становится ясно, среди прочего, что того резко очерченного, плотного, привычного, дорогого нам «Я», нашей «песни родины» не существует, как не существует объективно (в двух-, а тем более в трехмерном звездном пространстве) выделяемых нами созвездий. Повторим уже приводившуюся (в 1-й книге этого тома) аналогию с уровнями физического мира и нашим отношением к ним. Все вещи состоят из атомов, т. е. фактически они — пустые. Но мы садимся на стул, не боясь провалиться, ибо знаем — и по опыту, и теоретически, — что наше тело имеет тот же уровень текстуры, что и стул. Однако именно знание о невидимом атомарном уровне дарит нам величайшие горизонты понимания природы тел и открывает гигантский источник энергии. Добавим от себя, что не иметь хорошего представления об этом уровне сегодня по меньшей мере стыдно. Столь же стыдно должно быть — не знать хотя бы азов учения Будды — картины атомарного мира внутренней стороны мысли и законов его энергетики. Такое незнание не только стыдно. Оно... «не выгодно». Для индивида. Для мира же оно прискорбно. — Прим. перев.

4

Русское слово «намерение» было бы здесь неточно, т. к. оно в отличие от термина «интенция» предполагает более развернутый, сознательный акт ума. — Прим. перев.

5

Напомним: чаще употребляется санскритский вариант «парамита». — Прим. перев.

6

Буддизму не свойственно религиозное или категориальное понятие «душа», но это не препятствует использованию этого слова в привычном нам диффузном смысле, т. е. как психика индивида, внутреннее состояние, духовная сущность человека. — Прим. перев.

7

Первые две названы: эфемерность (преходящность) и страдание (неудовлетворительность, неудовлетворённость, неудовлетворимость).

8

Святой Хуан де ла Крус (Xуан Йепес-и-Альварес, 1542-1591) — испанский богослов, поэт, мистик.

9

В этом термине слово «мысль» следует понимать шире — как вообще активную работу сознания. — Прим. перев.

10

Этот плеоназм обязан тому, что, как в русском языке, так и в английском, это слово (чувство, feeling) может иметь два разных смысла: 1) ощущение (sensation) и 2) эмоция. В этом порядке значений данное слово и столкнулось само с собой в этой строке. — Прим. перев.

11

Между содержанием терминов «awareness» (осознанность) и «mindfulness» (полное-бодрствование-мысли) наблюдается размытое совпадение; точный их смысл больше зависит от контекста и интуиции, чем от их «терминологичности». — Прим. перев.

12

Гора Аналогий.