Опьяненный страстью - [43]

Он протянул руку и убрал выбившуюся прядь у нее со щеки. От его прикосновения по ее коже побежали мурашки.

– Ваша страстность возбуждает меня, – признался Картер.

«И меня», – хотелось сказать Доротее. Дрожа от желания, она закрыла глаза. Ее жуткая несдержанность и недостаток самоконтроля оказались для нее ошеломляющим открытием.

– Мы еще даже не помолвлены, милорд, не говоря уже о том, что не женаты, – заявила она, открыв глаза, и строго посмотрела на Картера, стремясь донести до него свою искреннюю озабоченность.

Чувственная улыбка расцвела на его губах.

– Я надеялся, что у вас достанет смелости не дожидаться брачной церемонии.

Жаркий румянец окрасил щеки девушки. Как унизительно! И даже хуже, потому что это правда. Доротея боялась, что своими ласками он может заставить ее уступить почти во всем.

– Я сделаю вид, что не слышала этого оскорбительного замечания, – сердито сказала Доротея, глубоко дыша, чтобы успокоить разбушевавшиеся эмоции. Ей необходимо вернуть себе контроль над ситуацией, но это оказалось довольно затруднительно, учитывая обуревавшие ее чувства… и расстегнутое платье.

Отвернувшись, Дороти начала спешно оправлять платье, подтягивая лиф на место. Она почувствовала, что Картер подошел ближе, и тело ее инстинктивно напряглось. Но он лишь застегнул на спине крючки. «Что ж, справедливо, – решила она. – Он же их расстегнул».

– Вот, все на месте, – объявил Картер.

– Спасибо. – Собравшись с духом, Доротея повернулась к нему лицом.

Он оглядел девушку в неспешной чувственной ласке, возбуждая жар у нее в душе.

– Я поговорю с лордом Дарлингтоном завтра, – пообещал Атвуд.

– Завтра, – повторила Доротея.

Кровь ее бешено неслась по жилам. Смысл его слов не сразу дошел до сознания. Но нет, это действительно произошло – она нашла себе мужа, добилась предложения от одного из самых достойных джентльменов в обществе. И не только получила предложение, но и фактически приняла его.

«Святые угодники! Я стану маркизой. А когда-нибудь и герцогиней!»

Было, конечно, опасение, что лорд Дарлингтон отвергнет предложение маркиза Атвуда. Однако, учитывая его теперешнее душевное состояние и огромную благодарность Атвуду за спасение дочерей, это представлялось весьма маловероятным.

Кроме того, маркиз не примет отказа. Доротея твердо верила, что, какие бы возражения ни выдвинул лорд Дарлингтон, они будут без промедления опровергнуты.

Она выйдет за маркиза Атвуда замуж и займет такое высокое положение в обществе, о котором никогда даже не осмеливалась мечтать. Но, к ее удивлению и досаде, чувство победы так и не расцвело в ее душе.

– Нужно вернуться в гостиную, пока нас не начали искать, – сказала Доротея.

– Одну минуту.

Он взял ее за руку, сплетя пальцы. Она испуганно застыла. Картер медленно поднял ее руку к губам и нежно поцеловал. Легкий всхлип удовольствия сорвался с ее губ. Галантный любовный жест мог вызвать соблазн снова оказаться в его объятиях, но Доротея твердо решила устоять.

Она действительно хотела найти мужа, чьи поцелуи будут ее возбуждать. И маркиз Атвуд, безусловно, отвечал этому требованию. Однако в его страсти ощущалась некая неумолимая неизбежность, которую она не понимала, необузданная сила, заставлявшая ее чувствовать себя уязвимой и незащищенной. Это одновременно и опьяняло, и тревожило.

И в добавление к страсти Доротее хотелось, чтобы она понимала мужа, могла бы до некоторой степени им руководить. Маркиз Атвуд, однако, был для нее загадкой, воплощением силы, которой она не могла управлять. Ну по крайней мере, с легкостью.

Вначале Доротея считала его хоть и дерзким, но сдержанным человеком. Правда его поцелуи опровергли это мнение. Маркиз Атвуд оказался совсем не таким. Если бы только она могла решить, хорошо ли это.

Расстроенная из-за неспособности разобраться в бушевавших в ее душе противоречивых чувствах, Доротея старалась подавить вспышку вдруг охватившей ее тревоги. Еще было время изменить свое решение. Никто не станет заставлять ее выходить замуж. «Я буду дурой, если откажу ему. Маркиз красив, титулован, богат. Безусловно, это лучшее предложение, на которое можно было рассчитывать», – уговаривала себя Доротея. Но когда они появились в гостиной, Доротею не оставляли тревожные мысли: если это такой невероятно удачный, замечательный союз, почему ее продолжают одолевать назойливые сомнения?

– Ну? – взволнованно торопила Доротея. – Что ты думаешь о маркизе Атвуде?

Она опустилась в изящное позолоченное кресло и посмотрела на старшую сестру. Гвендолин задумчиво наморщила лоб, затем твердо заявила:

– Ты его не любишь.

– И слава богу! – Доротея содрогнулась. Влюбиться в Атвуда на этой стадии их отношений означало бы оказаться в крайне невыгодном положении.

– Тогда зачем выходить за него замуж?

Доротея застонала от досады.

– Неужели восторженная влюбленность в мужа так ослепляет, что ты не способна оценить прекрасные качества другого мужчины, сестричка?

Гвендолин сложила руки на своем большом – она ждала ребенка – животе.

– Маркиз Атвуд очень красив.

– И богат, и титулован, и необычайно физически привлекателен, – оживленно добавила Доротея.

– Тогда скажи мне, как он целуется.