Опричнина - [68]

Целая группа Колычевых, верных централизаторской политике московского правительства, в середине XVI в. попадает в число тысячников и дворовых детей боярских. Видным деятелем времени Ивана IV был окольничий Михаил Иванович Колычев (сын Ивана Семеновича Хромого), получивший свой чин около апреля 1565 г.[1077] Ни одно из семейств колычевского рода не пережило столько взлетов и падений, как дети и внуки Ивана Андреевича Лобана. Наиболее крупных успехов достигли двое из пяти сыновей Лобана — Иван Рудак и Иван Умной.

И.И. Рудак-Колычев к концу 1540 г сделался уже окольничим[1078]. Последний раз в источниках он упоминается в начале 1550 г.[1079] Вероятно, вскоре после этого он умер.

Младший из братьев Лобановых Иван Иванович Умной начал свою служебную карьеру при дворе Андрея Старицкого. После того, как этот князь был «пойман», Ивана Умного подвергли торговой казни[1080]. Однако вскоре, в 1542 г., он снова присутствует на приеме послов как сын боярский из Старицы[1081]. К концу 1547 г. его прикомандировывают в качестве конюшего ко двору слабоумного брата Ивана IV Юрия[1082]. В марте 1549 г. он уже сделался окольничим; в последний же раз упоминается в разрядах летом 1553 г.[1083] Вскоре после этого Иван Умной постригается в Кириллове монастыре под именем Иоасафа и до 4 июня 1554 г. (когда сделан «по его душе» вклад) умирает[1084]. О его пребывании в Кириллове монастыре с раздражением вспоминал Иван Грозный в своем послании кирилловскому игумену Козьме (1573 г.), когда уже род Колычевых подвергся суровым репрессиям[1085].

Двое сыновей Ивана Умного стали видными деятелями уже в годы опричнины. Их биография хорошо изучена В.Б. Кобриным[1086]. В 1547 г. Федор Иванович Умной, как и его отец, еще служил при дворе брата Ивана IV Юрия[1087]. Получение им боярского чина в канун опричнины (1562 г.)[1088], несомненно, связано с особой близостью Ф.И. Умного к царю: после учреждения опричнины Ф.И. Умной входит в состав ведущих деятелей государева удела. Последний раз Умный упоминается в источниках 1571–1572 гг.[1089] Младший брат Федора Василий становится окольничим вскоре после создания опричнины[1090]. Последний раз он упоминается в апреле 1574 г.[1091]

Итак, Колычевы — представители верхнего слоя класса феодалов, как правило, энергично поддерживавшие правительственную политику. Близость некоторых из них к дому Андрея Старицкого и их проновгородские симпатии влекли для них не раз тяжелые последствия. Политика московского правительства в XVI в. направлялась на постепенную ликвидацию пережитков политической раздробленности, которые наиболее отчетливо проявлялись в существовании уделов и в обособленности Новгородской земли. Именно в этом нужно видеть характерные черты перипетий политической борьбы в XVI в., а не в пресловутом противоборстве бояр и дворян, о котором столько писалось в исторической литературе.

Колычевы в годы опричнины разделили судьбу многих дворянских фамилий: те из них, которые были особенно близки к мнительному и жестокому монарху, в конечном счете заплатили дорогой ценой за дни фавора. Ни о каком специальном истреблении членов колычевского семейства не может идти речи. В разное время гибли те Колычевы, которых грозный царь подозревал в близости к опальным вельможам. Опричные казни коснулись их выборочно. По данным синодиков, погибло всего 11 Колычевых[1092]. Этим, конечно, дело не ограничивалось. Сюда кроме митрополита Филиппа нужно добавить Ивана Борисовича Хлызнева, о казни которого писал Курбский, сообщая, что вместе с ним погибло около 10 Колычевых[1093]. Отождествляя Ивана Борисовича с племянником Филиппа Колычева Венедиктом (упоминавшемся в синодиках), Леонид находит в рассказе Курбского ошибку[1094]. М.Л. Боде-Колычев заметил, что Венедикт не мог быть убит, как Иван Борисович, при жизни митрополита Филиппа, ибо упоминается еще в 1573 г. Сам Боде-Колычев склонен отождествлять «Ивана Борисовича» с другим племянником Филиппа — Петром[1095], и это явное недоразумение. Речь должна идти о совершенно конкретном лице — И.Б. Хлызневе-Колычеве[1096].

В житии митрополита Филиппа говорится о казни М.И. Колычева, «брата его от родных», после низложения митрополита в 1568 г.[1097] Отождествляя этого Михаила Ивановича с окольничим М.И. Лобановым, некоторые исследователи (Леонид и М.Л. Боде-Колычев) усматривали в тексте жития ошибку, ибо Лобанов приходился не братом, а дядей Филиппу. Поэтому рассказ жития, по их мнению, не мог относиться к Михаилу Ивановичу. Они считают, что в житие вкралась ошибка и имя казненного родственника должно быть изменено в соответствии с рассказом Курбского о гибели Ивана Борисовича Колычева[1098].

Действительно, и в рассказе Курбского, и в житии говорится о посылке Филиппу головы казненного родственника. Но нет оснований считать, что в житие вкралась ошибка. О казни Михаила Ивановича Колычева согласованно говорят три независимых друг от друга источника: Таубе и Крузе, синодики и Курбский, что дает гарантию достоверности этого факта. С Михаилом Ивановичем, очевидно, погибли его дети, а также бездетные двоюродные братья Иван и Василий Андреевичи