Опричнина - [66]

В годы опричнины несколько раз обновлялся дьяческий аппарат, несший непосредственную ответственность за все сдвиги правительственной политики. Поэтому в синодиках мы находим трех из шести думных дьяков и 11 из 33 дьяков и приказных людей[1056]. Процент получается, безусловно, очень большой. Зато почти никого из гостей и торговых людей в синодиках нет. Это, конечно, объясняется не только спецификой памятника, куда вносились лишь наиболее именитые лица, но и тем, что верхи торгово-ремесленного населения пользовались покровительством Ивана IV.

С разгромом Новгорода, возможно, связана казнь Андрея Тараканова (родственника Г.Ф. Тараканова)[1057]. В годы опричнины погиб и гость П. Цвилинев[1058]. В 1554 г. он был писцом Балахны. В Царском архиве хранился «список правежной» на Прокофия Цвилинева[1059]. Возможно, в меньшей степени пострадали дворянские представители Земского собора. Определенно известно о казнях только 29 человек из 204[1060]. Трое из них казнены, бесспорно, в связи с выступлением 1566 г., 9 — не ранее 1567 г.[1061], когда они еще исполняли разрядные и иные должности. Служебная карьера 16 опальных обрывается Земским собором 1566 г. Их участие в выступлении В.Ф. Рыбина-Пронского, И.М. Карамышева и К.С. Бундова весьма вероятно[1062].

* * *

Земский собор 1566 г. был важным этапом в истории сословно-представительных учреждений на Руси. В их практику он внес целый ряд новых моментов. На соборе 1566 г. подавляющее большинство принадлежало представителям господствующего класса феодалов. При этом заметно усилилась роль верхней прослойки дворянства — дворовых детей боярских, в чем нельзя не видеть одного из серьезных сдвигов в социально-политической жизни государства. Не менее интересно и участие представителей «третьего сословия» на Земском соборе 1566 г. — факт, тоже неизвестный соборам середины XVI в. Объяснение этому следует искать не только в заинтересованности торговых людей в решении ливонского вопроса, но и в росте удельного веса городов в социально-экономической жизни страны. О возросшей политической активности горожан свидетельствует и участие их в земских учреждениях, и волна городских движений середины века.

Насколько можно судить по случайно сохранившимся данным середины XVI в., первые соборы созывались для заслушивания правительственных деклараций (например, собор 1549 г.) и санкционирования законодательных и иных мероприятий (на соборе 1551 г.). Активной роли соборных представителей в выработке политической линии московского правительства еще не заметно. Только члены собора 1566 г. выступили со своими суждениями по внешнеполитическому вопросу, в которых слышался голос их реальных социально-политических требований. Решения собора, соответствовавшие планам самого Ивана IV, неукоснительно выполнялись в последующие годы. Земский собор 1566 г. — один из поворотных пунктов Ливонской войны, определившей на много лет политику московского правительства. Вместе с тем собор оказал заметное влияние и на судьбы опричнины. Ободренные обращением правительства к сословиям в поисках поддержки внешнеполитических мероприятий, дворянские представители осмелились даже выступить с требованиями прекратить опричные репрессии. Ответом на это было усиление опричного террора, принесшего неисчислимые бедствия стране.

В соборе 1566 г., как и в прежних соборных заседаниях, никакого участия не принимали широкие круги населения — крестьянство и посадские люди. Это особенно ярко показывает классовую природу земских соборов как сословно-представительных учреждений, выражавших интересы феодальных кругов русского общества, поддержанных верхушкой купечества. Сословно-представительное начало в составе земских соборов еще не сочеталось с выборным. Только события иностранной интервенции и крестьянской войны начала XVII в. внесли дальнейшие изменения в структуру и функции русских сословно-представительных учреждений.

Глава V Митрополит Филипп и опричнина

Заседания Земского собора 1566 г. и выступление группы его членов против опричнины совпали по времени с началом длительной борьбы Ивана Грозного с Филиппом Колычевым, ставшим в июле митрополитом всея Руси, т. е. главою всей русской церкви.

Образование Русского централизованного государства в конце XV в. поставило на повестку дня вопрос о ликвидации в стране последних очагов политической раздробленности. Одним из своеобразных феодальных образований внутри единого государства была полунезависимая от светской власти церковь с ее огромными земельными владениями, включавшими до трети всех населенных мест России. Широкие иммунитетные права церкви, которых светские землевладельцы, как правило, были лишены, препятствовали осуществлению государственных финансовых и судебных полномочий в вотчинах духовных феодалов. Идеологи сильной воинствующей церкви склонны были отводить монарху подчиненную роль по сравнению с духовными иерархами. Сходство социально-экономического положения крупных церковников с феодальной аристократией порождало между ними и идеологическую близость. Именно поэтому в ранний период своей деятельности Иосиф Волоцкий выступал трубадуром волоколамского удельного князя, а глава воинствующих церковников новгородский архиепископ Геннадий самим ходом событий становился знаменем антимосковских сил в некогда Великом Новгороде. С таким положением вещей московские государи не могли и не хотели мириться. Поэтому вся первая половина XVI в. наполнена упорной борьбой московского правительства, направленной к полному подчинению церковного аппарата светской власти. Формы этой борьбы и пути, по которым она протекала, менялись в связи с различными обстоятельствами, но суть оставалась одна.