Опричники Сталина - [3]

Да и современная ФСБ — весьма многочисленная и постоянно пополняемая силовая структура, имеющая немалое влияние на общественное мнение. С точки зрения этой прослойки российского общества, чекисты по-прежнему остаются образцовыми (бескорыстными, преданными, отважными) государственниками, которые в тридцатые годы стали первой жертвой репрессий, потеряли более 20 тысяч лучших работников, яростно боролись с негодяями-карьеристами в своих рядах, но были временно ими побеждены.

В результате усилий сочинителей от ФСБ тридцатые годы выглядят изолированным эпизодом посреди славной истории «органов», полной разоблачением настоящих врагов государства. Тот факт, что в последние годы миф о многотысячных жертвах в самом НКВД убедительно разоблачён исследователями Н. В. Петровым и К. В. Скоркиным, не оказывает на ведомственных историков никакого влияния.

Для честных историков неприемлемы как апологетика, так и игнорирование отечественных спецслужб. Чекисты достойны особого исследовательского внимания хотя бы потому, что это самый закрытый отряд советских чиновников, много лет не без успеха предлагающий общественности собственный и крайне тенденциозный взгляд на свои кадры. Соединение во многих чекистах черт палача и жертвы дополнительно стимулирует новые вопросы и попытки ответа на них. Только сегодня документальная база расширилась настолько, что стало возможным изучать внутреннюю жизнь ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-КГБ, в том числе и особенности кадрового состава органов государственной безопасности.

«Я правду о тебе порасскажу такую, что хуже всякой лжи». Эти слова хорошо подходят для объяснения сути того, что написано в предлагаемой книжке. История России — это в огромной степени история её тайной полиции. О её деятелях советского периода в последние годы сочиняют много. Эта тема продолжает оставаться «горячей» и волнует общественность, что стимулирует изучение секретов ВЧК-КГБ. Беспокоит то, что написанное до сих пор далеко не всегда базируется на архивных документах, объективных воспоминаниях и компетентных публикациях.

Это и понятно. Ведомственным историкам надо реабилитировать свою контору. Бывшим чекистам — и себя, и контору. Ностальгирующим по временам советской империи органы госбезопасности представляются такими же привлекательными, как и породившая их система. Тем, кто во всех наших проблемах винит ЦРУ, Интеллидженс Сервис и Моссад, хотелось бы верить, что отечественная разведка и контрразведка круче соперников, а теневые стороны их деятельности полагать сугубо второстепенными.

Очень значительная часть населения, недовольная сменой строя, выражает свою оппозиционность демонстративной симпатией к сталинско-брежневской эпохе. Современный политический режим даёт ясную установку рассматривать историю как царской, так и советской России прежде всего с героической стороны. Соответственно, среди так называемых «государственников» характерно «объективности ради» видеть в прошлой деятельности чекистов массу хорошего. И даже среди вполне вменяемых интеллектуалов модно эстетизировать сталинизм, восхищаясь «большим стилем» канувшей империи и выводя некрасивую тему репрессий куда-нибудь за скобки.

Между тем очевидно, что многие болезни современной политической и правоохранительной системы России прямо связаны с наследием сталинского времени. Милицейское ведомство стабильно воспроизводит традиции коррупции и пыточного следствия, мало отличаясь от той милиции, которая была сформирована после Октября. Органы госбезопасности, как и при Сталине, подчинены одному человеку и практически не контролируются обществом. Высшие чины ФСБ-МВД самым активным образом участвуют в государственном рэкете и переделе собственности крупных бизнесменов — в масштабах, не снившихся работникам ОГПУ-НКВД, которые тоже усердно занимались перераспределением ценностей.

На формирование сугубо положительной истории советской тайной полиции существует внушительный социальный заказ, который соблазняет множество сочинителей-мифотворцев. Наша история густо засижена дилетантами. Бульварные книжки апологетов сталинщины приносят хороший доход недобросовестным авторам и заслоняют настоящую историю. Поток такого рода литературы в последнее десятилетие стремительно усиливается, в основном определяя вектор исторической публицистики.

Такое положение представляется совершенно нетерпимым. Архивные разыскания в сочетании с опорой на солидные исследования позволяют предложить автору предлагаемой книги своё видение ряда эпизодов истории ВЧК-КГБ.

Кто-то может обвинить автора в предвзятости: дескать, основные герои обрисованы с весьма мрачной стороны. Но советская контрразведка изначально базировалась на терроре и провокации, что предопределило откровенно криминальный характер очень многих страниц её истории. Исследователей гестапо, насколько известно, не обвиняют в излишне суровом подходе к функционерам нацистской охранки. А разница между ней и «органами» только в том, что фашистская партия и тайная полиция были по суду официально признаны преступными организациями, а компартия СССР и её тайная спецслужба — нет.