Опричник - [18]

Шрифт
Интервал

Тебе всегда копейку лишнюю дают.

Грозный

Все таковы! Господь очей лишил,
А тут из паука готовы в драку!

(Слепцы садятся около него, на пол.)

Первый слепец

Какую ж говорить?

Грозный

         Какую хочешь,
Лишь бы на этот мир похожа не была.

Первый слепец

«Жар-птицу» я тебе вчера не досказал.

Грозный

Мне сказка эта не по нраву.
Рассказывай другой.

Второй слепец

В некотором царстве, в некотором государстве, а имени ему нет и конца ему нет, жил был царь Вахром, а было у того царя два лика: одним все бы встречал солнышко с восхода, другим все бы провожал на ночлег; а едал он не калачи пшеничные, не блины заварные; что ни день приносили ему, Вахрому, по младенцу от груди матери: все были его родные дети. Проглачивал их словно горошенку, да похваливал, да брюшко поглаживал. А запивал он свой кус не вином заморским, не медами сладкими, а кровью человеческой...

Грозный

И эта сказка не по нраву мне.
Все кровь да кровь: довольно и не в сказке!

(Печально).

Сыграй-ка лучше на гуслях;
Давидову мне песнь сыграй — авось засну.

Второй слепец садится и играет на гуслях духовную песнь; Грозный засыпает.

Первый слепец

(прислушиваясь, толкает второго клюкой)

Заснул...

Оба встают, берут друг друга за руку и осторожно удаляются.

Второй слепец

Спи под мечом небесных сил!
Хоть на часок бы отдохнул народ!

(Уходят.)

ДЕЙСТВИЕ V

В Александровской слободе.

Явление I

Влево часть царских хором с крытыми узорочными переходами, из которых сходит лестница. Направо разные строения. Далее караульня, и от нее рогатка поперек дороги: при ней стражею стрельцы. Вдали поле и слободка Неволя.


Морозов

(прохаживаясь у крыльца)

Велели дожидаться здесь, пока
Князь Вяземский придет... Долга же песнь!

(Немного погодя.)

Достал ее!.. и что же на душе
Не легче: тот же камень, только что
Перевалил на сторону другую.
Какими страшными путями добыл! будто
Сам сатана работал для меня!

(Немного погодя.)

Чего мне стоило беречь дорогой,
Чтоб речь иль взгляд не осквернили
Мое сокровище, мой ненаглядный цвет!
Бывало, робких слов любви краснела;
А тут... Едва до драки не дошло
Из-за нее... Противно даже имя ей
Опричника... а я опричник сам!
С венцом ей это имя навяжу,
Во цвете лет убью ее позором,
Иль семя злое с ней размножу на Руси!..
О Господи! когда бы встал из гроба
Отец мой, и теперь меня увидел!
Что скажет мать?.. Проклятье, может быть!

Князь Гвоздев

(проходит мимо Морозова)

Держи остро ты ухо... берегись!

(Уходит.)

Морозов

(про себя)

Беречься? Хоть шут, слова его не мимо идут!

Явление II

Морозов и Вяземский.


Вяземский

Здорово... «брат», сказать еще не смею.

Морозов

А почему ж?

Вяземский

      Ну, мало ли какие
Дела творятся в мире... Каково
Ты съездил?

Морозов

      Хорошо.

Вяземский

          Привез ли ты
Невесту, спрашивать не надо:
Зачем поедет «наш», то и добудет.

Морозов

Привез. А ты не знаешь ли, где мать
Моя находится?

Вяземский

       Ты шутишь?

Морозов

Какие шутки!

Вяземский

       Разве с ней нигде
Не повстречался?

Морозов

        Нет.

Вяземский

          Чуть зоренька
Вчера зарделась, в одноколке чудной
Помчали мать твою... гнедые кони, с белой
Отметиной на лбу?

Морозов

         Нет, не видал.
Куда ж?

Вяземский

    К тебе навстречу. Митьков,
Молчан Семеныч, с ней сидел.

Морозов

(про себя)

              Зачем же Митьков?..
Ума не приложу!

Вяземский

        Они лесами
Поехали.

Морозов

     А мы, как на беду,
Большой дорогою... Басманов вздумал!..

Вяземский

Вы, словно, с ней играете в гулючки!.
Она сюда дорогой Троицкой, а ты
В Москву окольною; она лесами
Нырнула в стольный, ты махнул полями.
Не обошел ли вас уж лесовик?

Морозов

Что делала здесь? что говорила?
Здорова ли?

Вяземский

      Так весела сударка,
Хоть руки в боки!

Морозов

        Отчего же?.. Разве
Иван Васильевич дозволил ей
Увидеть очи царские свои?

Вяземский

Нет, Митьков от нее и от себя
Челом ему ударил... Хочешь знать
О чем?

(У окна показывается Грозный и, незамеченный Морозовым, вскоре скрывается.)

Морозов

   Прошу тебя, скажи.

Вяземский

            Нет, братец,
Все будешь знать, состаришься скоренько!
Покуда это тайна.

Морозов

        Я — опричник,
И ты не должен от меня таить.

Вяземский

Опричник?.. Да надолго ли еще?
Бог знает!

Морозов

     Ради Бога, не томи.
Ума лишишься от твоей загадки.

Вяземский

Язык мне Грозный привязал... Спрошу
Я только: если б кто тебя присягу
Опричникам нарушить поневолил?

Морозов

Я клятву дал... хоть сатане бы дал,
Под острыми мечами не нарушу.

Вяземский

Но если б разрешил тебя сам царь?

Грозный показывается в переходах невидимо для Морозова.

Морозов

О! дело то иное!.. с радостью!

Вяземский

Могу еще промолвить... чур меня не выдать?..

Морозов

Клянусь!

Вяземский

(озираясь)

     Просила мать твоя уволить
Тебя из братства нашего...

Морозов

             Кого?

Вяземский

Царя, вестимо! через Митькова.

Морозов

               Что ж царь?

Вяземский

Веселая в Москву мать поскакала...
Ни слова более! Он скажет сам.

Морозов

(вне себя)

Когда бы так!.. Когда б Господь услышал
Молитву матери!.. Наталья, мать моя!
Опять я буду ваш! опять все братья мне!
В земле отца возрадуются кости!
Опять мне волей сладкою дышать!
Жемчужный, и тебя прижму тогда
Я к сердцу своему!..

(Вяземскому.)

          Но я безумец,
Как малое дитя, тебе поверил.
Ты, может быть, хотел меня изведать,

Еще от автора Иван Иванович Лажечников
Новобранец 1812 года

События «громового 1812 года» послужили переломным моментом в жизни и творчестве Лажечникова. Много позже в автобиографическом очерке «Новобранец 1812 года» (1858) Лажечников расскажет о том, какой взрыв патриотических чувств вызвало в нем известие о вступлении французов в Москву: оно заставило его бежать из дома, поступить вопреки воле родителей в армию и проделать вместе с ней победоносный путь от Москвы до Парижа.И.И.Лажечников. «Басурман. Колдун на Сухаревой башне. Очерки-воспоминания», Издательство «Советская Россия», Москва, 1989    Художник Ж.В.Варенцова  Примечания Н.Г.Ильинская Впервые напечатано: Лажечников И.И.


Басурман

И.И. Лажечников (1792–1869) – один из лучших наших исторических романистов. А.С. Пушкин так сказал о романе «Ледяной дом»: «…поэзия останется всегда поэзией, и многие страницы вашего романа будут жить, доколе не забудется русский язык». Обаяние Лажечникова – в его личном переживании истории и в удивительной точности, с которой писатель воссоздает атмосферу исследуемых эпох. Увлекательность повествования принесла ему славу «отечественного Вальтера Скотта» у современников.


Последний Новик

В историческом романе известного русского писателя И.И. Лажечникова «Последний Новик» рассказывается об одном из периодов Северной войны между Россией и Швецией – прибалтийской кампании 1701–1703 гг.


Ледяной дом

И.И. Лажечников (1792–1869) – один из лучших наших исторических романистов. А.С. Пушкин так сказал о романе «Ледяной дом»: «…поэзия останется всегда поэзией, и многие страницы вашего романа будут жить, доколе не забудется русский язык». Обаяние Лажечникова – в его личном переживании истории и в удивительной точности, с которой писатель воссоздает атмосферу исследуемых эпох. Увлекательность повествования принесла ему славу «отечественного Вальтера Скотта» у современников.


Походные записки русского офицера

Иван Иванович Лажечников (1792–1869) широко известен как исторический романист. Однако он мало известен, как военный мемуарист. А ведь литературную славу ему принесло первое крупное произведение «Походные записки русского офицера 1812, 1813, 1814 и 1815 годов», которые отличаются высоким патриотическим пафосом и взглядом на Отечественную войну как на общенародное дело, а не как на «историю генералов 1812 года».Сожженная и опустевшая Москва, разрушенный Кремль, преследование русскими отступающей неприятельской армии, голодавшие и замерзавшие французы, ночные бивуаки, офицерские разговоры, картины заграничной жизни живо и ярко предстают со страниц «Походных записок».


Анна Иоанновна

Племянница Петра Великого Анна Иоанновна вступила на российский престол в начале 1730 года. Время её царствования – одна из самых мрачных эпох в русской истории, получившая название «бироновщина». Всеобщая подозрительность, придворные интриги, борьба за власть послужили материалом М. Н. Волконскому, П. В. Полежаев и И. И. Лажечникову для написания романов, составивших эту книгу.Вошедшие в том произведения повествуют о годах правления императрицы Анны Иоанновны.