Опричник - [83]
— Прошу прощения, не подумал, — искренне извинился я, вспомнив заморочки родовитых на тему евгеники.
— Пустое, — отмахнулся Валентин Эдуардович. — Не в упрёк тебе сказано, а для понимания. Судя по всему, раньше такие «мелочи» тебе никто не объяснял, хотя и следовало. А вообще, ты хоть и не входишь в род Бестужевых, но и посторонним тебя назвать у меня язык не повернётся.
— То есть, идея всё же обсуждаема? — осведомился я.
— Вполне, — невозмутимо ответил Бестужев. — И сразу могу сказать, сын влюблён в эту самую Машу, как мартовский кот во всех дворовых кошек разом. Вопрос в другом, как сама Вербицкая относится к моему сыну? Что скажешь, учитель? Кому как не тебе это знать, всё же с Марией ты общаешься куда чаще, чем даже её родители.
— Если бы она относилась к нему иначе, я бы и не поднимал эту тему, — развёл я руками и, чуть помолчав, всё же решил уточнить, на правах признанного «почти родственника», так сказать: — А это не будет мезальянсом? Всё же, Вербицкие пока не бояре…
— Вот именно, «пока», — ухмыльнулся мой будущий тесть, и я замер от пришедшей в голову догадки.
— А ведь вы уже рассматривали этот вариант, да? В смысле, не только вы лично, но и с Анатолием Семёновичем говорили на тему возможного брака ваших детей. Я прав?
— Конечно, — как ни в чём не бывало, с лёгкой улыбкой кивнул Бестужев. — Хреновым я был бы отцом, если бы этого не сделал. Правда, мы с Вербицким решили подождать, пока дети сами не дойдут до мысли о браке… или не разбегутся в разные стороны. И твоё предложение, надо признать, меня сильно удивило. Или… это Мария тебя настропалила? Как тогда в «Девяточке», а?
— Э, нет, Валентин Эдуардович, — я позволил себе ухмыльнуться. — Можно сказать, что таким образом я хочу расквитаться с ними за ту подставу с объяснениями-объявлениями. И именно поэтому настаиваю на сохранении договорённости о помолвке в тайне от наших голубков.
— И не ёкнет ничего, а? — прищурился Бестужев.
— С чего бы? — не понял я.
— Так ведь нынешняя молодёжь не желает жениться по указке старших. Вам свободу воли подавай, любовь непреходящую, а интересы рода побоку. Вот я и спрашиваю: не боишься таким шагом настроить против себя Машу с Лёней? — развернул своё объяснение Валентин Эдуардович.
— Не боюсь, — покачал я головой. — Как вы сами заметили, с любовью у них всё в порядке, так что, особо артачиться они не станут. Обидятся? Может быть. Ну, так я не вижу в этом ничего страшного. Подуются и перестанут. Зато Мария получит наглядный пример того, к чему порой приводят манипуляции окружающими, а для Лёни это станет неплохим уроком на внимательность к тем самым манипуляциям. Жена, она, конечно, «шея», и крутить мужем-«головой» — её святая обязанность, но и «голова» не должна забывать о том, что её основная задача — думать… порой за двоих.
— Мстительный ты, Кирюша, — подперев щёку кулаком, протянул Бестужев, внимательно выслушав мой ответ. Но почти тут же рассмеялся. — Ладно, договорились. Но! Сватать невесту отправишься лично. А то, что это за месть, когда ты ради достижения цели пальцем о палец не ударил?!
— Договорились, — улыбнулся я в ответ, но тут же опомнился. — Только, Валентин Эдуардович, вы бы мне методичку какую-нибудь дали о том, как правильно невесту за друга сватать, а то я в этом деле ни бум-бум.
— Эх, молодёжь! Не чтите вы традиции, старших не уважаете, вот уже и обычаи забывать стали, — показательно закряхтел Бестужев, изображая шамкающего старика, но тут же гулко хохотнул. — Ладно-ладно, не кривись, будет тебе «методичка»! Вот как приедешь в гости, так сразу и получишь её… студе-ент.
В Москву я приехал через пару дней в сугубом одиночестве, оставив учениц на Апецке. И первым делом наведался в госпиталь к бойцам Толстого, оставленным на попечение Нулина. Те уверенно шли на поправку и уже вовсю флиртовали с медсёстрами, но о выписке пока и речи не шло. Осип Михайлович наотрез отказался отправлять бойцов на домашнее долечивание, аргументируя это необходимостью профессионального присмотра за нашими «сайгаками». Хотя я подозреваю, что причина была совсем иной: главврач просто не желал расхолаживать подчинённых, скучающих в госпитале без дела. Пришлось поспорить с доктором, но в результате мы сошлись на том, что бойцы отправятся к месту службы не позже чем через неделю. М-да, сколько здесь живу, какой только «магии» не видел, но возможности местной медицины до сих пор приводят меня в состояние тотального удивления.
Из госпиталя я рванул в Сокольники, нужно было подготовить дом к вечернему визиту, обещанному мне Бестужевым. Тот факт, что Валентин Эдуардович не пожелал назначить встречу у себя, меня несколько удивил, но возражать я не стал. Мне и самому куда уютнее в своём доме в Сокольниках, нежели в музейной обстановке шехтелевского особняка Бестужевых.
Как и положено дипломату, мой будущий тесть приехал точно к назначенному времени. Часы в гостиной как раз отбивали наступление восьмого часа, когда от ворот донёсся протяжный гудок автомобиля, и я отправился встречать гостя. Точнее, гостей.
Бестужев приехал не один, а в компании коллеги… и будущего родственника.
Говорят, жить надо так, чтобы после смерти боги предложили тебе повторить. Если так, то это определенно был тот самый случай. Случай и воля древнего божества, занесшего бывшего военного инструктора в тело четырнадцатилетнего подростка с советом-наказом продолжать «учительствовать». Вот только где найти время на столь благородное дело, когда вокруг закручиваются какие-то непонятные, но явственно попахивающие опасностью интриги. Нежданно обретенная родня так и норовит подкинуть неприятностей, а то и просто спалить к чертям, пользуясь Даром и фамильной склонностью к Пламени, а давно сгинувшие родители его «нового» тела даже после смерти умудряются подкидывать сюрпризы.
НФ? Космоопера? А чёрт его знает. Но боты-дроиды и плазмобои присутствуют.
Самое страшное проклятие у китайцев: «Чтоб ты жил в эпоху перемен!» Если так, то Кирилла Николаева явно проклял весь китайский народ. Не успел мещанин Николаев выкрутиться из неприятностей с клубом эфирников и отвести от себя угрозу со стороны бывших родственников, как навалились новые неприятности. Мятеж в столице недавно спокойного Русского государства подхватывает людей, словно ураган листья, и несет их сквозь дым и пожары к грандиозной катастрофе. Грохочут по древней брусчатке гусеницы бронемашин, гремят в ночи взрывы и горят дома.
Правильно говорят: свобода не избавляет от проблем. Вот и юному Кириллу Николаеву, избавившемуся наконец от навязчивой опеки родни, пришлось убедиться в этом на собственном опыте. Не успел он вдохнуть пьянящий воздух свободы, как навалились неприятности, от которых до недавнего времени его избавлял статус несовершеннолетнего боярича. Сплетается вокруг невидимая, но ощутимая паутина чьих-то интриг, с интересом поглядывают в сторону юного эмансипированного мещанина бояре и Преображенский приказ, вьются вокруг представители малоизвестного, но очень влиятельного клуба эфирников, прибавляется количество учеников… а интуиция так и воет, предупреждая о приближающейся опасности.
Шаг за Грань не всегда уводит в забвенье. В этом прирождённый учитель и отставной военный инструктор по прозвищу Росомаха убедился на собственном опыте… и надо сказать, весьма обрадовался такому повороту. Неудивительно! Волей древнего божества этот шаг привёл его к новой жизни в ином странном, удивительном мире и другом теле, молодом и пышущем здоровьем. Пожалуй, даже слишком молодом. Впрочем, дарёному коню в зубы не смотрят, да и четырнадцать лет, как оказалось, не самый неудачный возраст. Ещё бы было поменьше проблем с новыми родственниками… Как бы то ни было, переиграть уже ничего нельзя, а значит, Росомахе придётся приложить все усилия, чтобы доказать свою силу, выжить в круговерти боярских интриг и при этом постараться не забыть о своём призвании учителя, как и наказал старый сереброусый бог, забросивший его в этот мир.
Плывут в небесах гигантские дирижабли-«киты», скользят от одного парящего города к другому, свысока взирая на происходящее далеко внизу. Хищные «акулы» пиратов сбиваются в стаи и нападают на земные города. Воюют государства, и концерны стремятся прибрать крошки, падающие с их стола. А в маленьком венедском городке Меллинг живет одинокий мальчишка по имени Рик Чернов… Живет? Выживает на огромной свалке дирижаблей, так называемом китовом кладбище. И спасают его лишь упорство и знания, принесенные из прошлой жизни, короткой, но насыщенной и совсем несчастливой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Умерев во время операции в Алеппо, российский офицер попадает в 1914 год. И прямо в Германию. Сможет ли он изменить ход истории и уберечь как свою родину так и нынешнюю страну от огромных жертв. Очнувшись в новом мире он не сразу понимает что произошло и думает что его похитили. Осознав где очутился он разыгрывает амнезию, благо среди добровольцев имеются инциденты. На самом деле ему досталось тело одного из добровольцев участвующих в эксперименте по созданию идеального солдата. Эксперимент признали удачным.
Fallout — Истории Севера (Земля Свободы) — это любительское произведение по вселенной Fallout, описывающее не каноничные события в северо-западной части США. Произведение не содержит Яой, Пони, Фури, или профессиональный слог. Присутствуют насилие и жестокость, нецензурная лексика.
В сборнике представлены рассказы самых разных направлений фантастики. Это и фэнтези, и мистика, и форестпанк, и научная фантастика, и альтернативная история. События происходят как в далёком, так и в близком прошлом, а также в будущем и в настоящем, в разных странах, на разных континентах и в разных мирах. Есть здесь и весёлые истории, и серьёзные, и грустные, а порой и просто хорор. Но всё, о чём рассказывает Сергей Булыга, – чистая правда. Хоть и фантастическая.
Граница между миром живым и миром мёртвых. Лишь четыре крепости стражей охраняют её. Они сдерживают напор орд нежити, несмотря на то что за спиной давно уже нет единой Империи, которой они служили.Люди, эльфы, гномы и орки давно забыли о границах своего мира и с увлечением убивают друг друга. Смогут ли они объединиться перед угрозой громадной армии нежити, наступающей на границу? Или продолжат рвать глотки друг другу, несмотря ни на что? А может, среди них найдутся те, кто предпочтёт служить новым хозяевам?
Порубежье - суровый мир, здесь не место слабому и неумелому. Местные жители славны на весь Тарон крепостью духа и жестким характером. Как и всем людям - им не чуждо ничто человеческое: жажда славы и богатства, любовь и ненависть, зависть и подлость. Здесь можно встретить как честного человека, так и отъявленного мерзавца. Вот только рыцарей и праведников не встретишь - не прижились. Да и вряд ли приживутся. Может, климат для них неудачный, для организма вредный.Да и не про них этот роман.
Мир, удивительно похожий на земной. Во многом похожий, но разительно отличающийся несколькими контрастными чертами. Например, в нем правит магия и существует рабство, в которое можно попасть еще ребенком, а заработать свободу ох как непросто. Вячеславу Стрелкову, рабу и сыну рабыни, обладающему покалеченным, запечатанным внутри него Даром стихийника, очень хочется обрести свободу: и для себя, и для младшей сестренки, тоже рабыни с детства. Но для этого парню придется пройти через такое… от чего в его шестнадцать лет и поседеть можно вмиг.
После суматошного, насыщенного событиями года Кирилл Николаев совсем не горит желанием окунуться в очередную авантюру. У юного гранда и без того уйма планов и дел. Но кто ж его будет спрашивать? И вот вместо возведения «крепости» – будущего родового гнезда и обучения набранных учеников Кирилл вновь вынужден искать выход из тупика, в который его завели интриги неразборчивого в средствах сюзерена. Что ж, бывшему офицеру, бояричу и мещанину не привыкать ломать чужие планы. А собственные… их можно и сдвинуть немного, раз уж так сложились обстоятельства.