Опоздавшие - [8]

В Америке ей не придется видеть отца таким.

Братья тихонько переговаривались, а Кэтлин, потянувшись к солонке, посолила отцовские оладьи – он чувствовал вкус только очень соленого или очень сладкого.

Теперь домашние обязанности Брайди лягут на плечи сестры. Горько, но что поделаешь?

Первый билет в Америку будет для Кэтлин. Как только бедная мама без нее справится? По старшинству Кэтлин вторая после Брайди. Сестра шьет, убирает, готовит и делает многое другое, причем с удовольствием, не в пример ей, Брайди, всегда норовившей улизнуть с книжкой. Прежде чем всё это закрутилось, Брайди представляла себя городской продавщицей в красивых туфлях и шляпке.

3 Брайди

«Мавритания»

Апрель, 1908

На речном причале корабль выглядел белой сверкающей громадиной. Лишь недавно он совершил свой первый рейс, поведал контролер, проверявший у трапа билеты. На фоне неказистых суденышек, перевозивших почту, табак и другие грузы, корабль смотрелся прекрасным белым лебедем в окружении невзрачных серых утят. Далеко не все его пассажиры покидали Ирландию навсегда, как Брайди и Том. Были и такие, кто в отпуск ехал посмотреть на заморские диковины, чтоб потом описать их в своих дневниках или почтовых открытках с яркими марками, которые друзья и родные иногда получали уже после того, как сами путешественники вернулись домой.

Но эти люди ехали первым классом, тогда как Том и Брайди – третьим.

Брайди ежилась, следом за Томом по узкому железному трапу спускаясь на самую нижнюю пассажирскую палубу, которая тем не менее была много выше уровня причала. Даже в пальто и шляпке Брайди зябла. Пасхальный наряд ее был не новый, он достался ей от кузины Агнес, служившей стенографисткой в Лондоне. Одежда, вполне приемлемая для графства Керри, там не годилась.

– Ирландок всегда отличишь по неказистым платьям, которые сидят на них как на корове седло, – смеялась Агнес, когда в Рождество приехала повидать домашних.

Через матушку она передала Брайди и ее сестрам коробку с отвергнутыми вещами, и те еще долго их донашивали. Но Брайди не роптала, ибо кузина обладала неведомо как развившимся вкусом, хоть и выросла в том же жалком приходе, где в домах, не имевших отопления, всё было покрыто слоем сажи от чадящих печей. Увидишь ее на церковной службе и решишь, что она прямо из Парижа.

В дорогу Брайди надела серое пальто, пуговицы и обшлага которого были обшиты клетчатой тканью. Оно ей нравилось, хоть пальто это, не сгодившееся для Лондона, вряд ли сгодится и для Нью-Йорка. Но Брайди понимала: даже самой красивой одеждой не скроешь того, что она – девушка из ирландской глубинки. И ей было жалко, что пальто уезжало вместе с ней, а значит, не перейдет к сестрам, как и все прочие вещи, доставшиеся от Агнес.

При первой возможности она пришлет сестренкам туфли на каблуках, шелковые чулки и платья, виденные в журналах. Том и Брайди шли узкими коридорами, отыскивая свою каюту. Наверное, на все эти двери и стенные панели извели целый лес.

Оглушительно ревели паровые турбины, за их шумом не слышно ни слова.

Наконец отыскалась узкая дверь с номером 2435А. Едва Том и Брайди вошли в каюту, как дверь сама захлопнулась. Ясно, она останется открытой, только если чем-нибудь ее подпереть. В каюте, не имевшей иллюминатора, царил полумрак. Узкая двухъярусная койка, подставка для багажа, столик с привинченной лампой. На десять дней это их дом. Брайди огляделась – чем бы подпереть дверь, чтоб было светлее? Том ее обнял.

– Иди ко мне, миссис Флинн. – Он развязал ее шарфик и поцеловал в шею. Том и раньше так делал, но сейчас Брайди запаниковала. Вроде бы нет причин его останавливать – мать с отцом не застукают, не возникнет констебль с дубинкой, из-за дерева не выскочит братец Дэн с криком «пиф-паф!».

Но дело в том, что она вовсе не миссис Флинн. Наверное, это можно исправить? На пароходе определенно должен быть священник.

– Том, не надо… – начала Брайди, но любимый не дал ей договорить. От его теплого дыхания, щекотавшего шею, Брайди будто пронзили огненные стрелы.

– Я люблю тебя, – прошептал Том. – Мы начинаем нашу совместную жизнь.

Верно. Они навеки принадлежат друг другу. Неужели еще нужна бумажка, это подтверждающая?

Брайди лишь смутно представляла, чего он от нее ждет. Тонкостей она не знала. Не имелось взрослой подруги или старшей сестры, которая просветила бы ее о таинстве брачной ночи. Но у нее-то не брачная ночь. Руки Тома делали свое дело, а мысль эта буквально парализовала Брайди. Плотская близость с мужчиной, который тебе не муж, – это смертный грех, и женщина, себя осквернившая, немедленно будет осуждена на вечные муки. Тут без вариантов, в катехизисе сказано ясно. И если ты, замаранная смертным грехом, вдруг умрешь без покаяния, у Господа не останется иного выхода, как определить тебя в ад. Ничего нет страшнее ада, говорили монахини. Одним грешникам уготован огонь, другим – мерзлота. Что-то выпадет ей, Брайди? Для нее всего нестерпимее холод.

– Я жутко замерзла, – сказала Брайди. Ее трясло от страха, который она старалась не выказать.

– Давай накроемся. – Том откинул одеяло в чистом пододеяльнике. Он начал расстегивать рубашку, но Брайди отпрянула и плотнее запахнула пальто. Мысль о том, чтоб обнажиться перед Томом, привела ее в ужас. Он это подметил и застегнул пуговицы.