Опоздавшие - [72]
Учеников распустили на летние каникулы, и потому после завтрака с дедулей и Бенно, который уходил на фабрику, они с мамой отправлялись на огород. Винсент надевал резиновые бахилы и наколенники, но быстро забывал о своей задаче делать лунки и закапывать в них семена, стараясь, чтобы грядка получалась ровной. Вместо этого он выковыривал червяков из земли или наблюдал за муравьями, строившими свои небоскребы.
Однажды за завтраком мама объявила, что сегодня их ожидает прополка. Он сказал, мол, сейчас вернется, а сам незаметно выскользнул из дома, для чего воспользовался не черным ходом, но боковой дверью с тамбуром, и рванул к Мохнатому дереву.
Так называлась ива, длинные ветви которой склонялись к земле, образуя этакий занавес. Ступив за него, ты оказывался в совершенно ином мире. Если снаружи свет был яркий и золотистый, то здесь – мягкий, зеленоватый. Тут была тишина, все звуки оставались за занавесом. Ничто не шевелилось. Здесь не росла трава. Старый огромный ствол в наростах располагал здоровенным дуплом, в котором ты запросто помещался. Это место показала Нетти. Он забрался в дупло. К верхней ветке прилепились коконы. Он уже знал, что придет день – и эти белые мешочки лопнут, выпустив желтое облако бабочек.
Он вообразил себя Али-Бабой в пещере, где стены испещрены древними знаками – на стволе были вырезаны инициалы: НУ (ребенком Нетти здесь часто играла), БХ, ХХ, РХ. Только мама не оставила свою метку. Говорила, ей было жалко ранить дерево. Свои инициалы она, используя бабушкино кольцо с бриллиантом, вырезала в доме, на подоконнике.
– Когда-нибудь это кольцо станет твоим, – пообещала она, показав надпись в Желтой комнате. – Только не вздумай вырезать инициалы на стекле, расколешь!
Могла бы не предупреждать. Он и не собирался, потому что почерк у него корявый, не то что мамин. Свои буквы он вырезал на стволе рядом с инициалами других Холлингвортов.
Мама вечно его поучала. Не бегай по лестнице. Не сутулься. Когда пишешь, держи локти на столе, иначе станешь кособоким.
Услышав скрип садовой калитки, он выбрался из дупла и сквозь занавесь ветвей глянул наружу.
Мама пришла на огород. Видимо, отчаялась найти своего помощника. Чтобы юбкой не сбить побеги на грядках, она подвязала подол и выглядела забавно.
Мама натянула перчатки и присела перед накренившейся белой решеткой, которую Оскар успел покрасить. Она предназначалась для пока еще не выросшего винограда. Мама поправила решетку, словно уже видела обвившие ее лозы.
Смотреть на это было скучно, и он, достав ножик, стал метать его в ствол ивы.
Опять скрипнула калитка. Он глянул сквозь ветви. В сад прошла Брайди. Зачем это? Огород – не ее забота. Ага, на сгибе локтя висит ведерко, значит, собралась по ягоды. Вот бы с ней пойти к озеру! Он любил собирать ягоды, из которых Брайди делала пудинг. Только ежевика ему не нравилась, но иногда он и ее собирал.
Не закрыв калитку, Брайди говорила с его мамой, причем обращалась к ней не «мэм», а по имени.
– Сара, вы ему нужны. Мальчику требуется внимание матери.
У него екнуло сердце. Почему Брайди так сказала? Он вовсе не обделен маминым вниманием, больше ему не нужно.
– Какой матери? – спросила мама.
Неужели она до сих пор сомневается? Прошло три года, но его могут вернуть в приют?
– Вы его не замечаете. Для ребенка это плохо.
Что-то не так, вот только что именно? Мама поднялась и сверху вниз посмотрела на Бидди. Сдернула перчатку, тыльной стороной ладони отерла лоб.
– Ты ясно даешь понять, кто из нас ему мать.
– Неправда. Он знает, что вы его мать. Я – няня. Разницу он понимает.
Теперь он сообразил, в чем тут дело. Бидди он любит больше, а это неправильно и обижает маму. Ну конечно, она же мама! Он дал себе слово, что постарается любить ее сильнее. Не надо обратно в приют!
Мама наставила палец на Бидди, что было знаком ее гнева, и повысила голос:
– Он чувствует мать в няньке, с которой так близок!
Что? Бидди ему не мама! Нет уж, спасибо. Это означало бы, что он – бедняк.
– Я ничего ему не говорила.
– А слова тут не нужны! Всё и так ясно, когда ты с него пылинки сдуваешь. Что современные психологи считают губительным, и я с ними согласна. Мы с Эдмундом хотим воспитать мужчину, а не размазню.
Он стиснул ножик в кулаке. Никакой он не размазня!
– И что мне теперь делать? – Бидди потупилась, носком башмака ковыряя землю.
– Делай что хочешь. Как я смогу тебе помешать? Уволить тебя?
Сердце у него билось как сумасшедшее. Ведь если Бидди уйдет, кто о нем позаботится?
– Не надо… пожалуйста…
– Мальчик мне этого не простит. Да я и сама буду казниться.
Горячий комок, возникший в груди, просился наружу.
– А-а-а-а! – закричал он и выскочил из своего укрытия, размахивая ножиком, точно кинжалом. – Я великий Али-Баба!
Как он и рассчитывал, разговор оборвался. Брайди поспешила к нему, придерживая болтавшееся на локте ведерко, но он ее обежал и кинулся к маме.
– Тебя караулило чудище! – крикнул он, еле переводя дух. – Я его прикончил!
– Спасибо, милый. – Мама его обняла. – Ты мой спаситель.
Они повернулись к Брайди, но увидели только ее удалявшуюся спину в перекрестье лямок фартука.
В этом немного грустном, но искрящемся юмором романе затрагиваются серьезные и глубокие темы: одиночество вдвоем, желание изменить скучную «нормальную» жизнь. Главная героиня романа — этакая финская Бриджит Джонс — молодая женщина с неустроенной личной жизнью, мечтающая об истинной близости с любимым мужчиной.
Книга эта – вне жанра. Книга эта – подобна памяти, в которой накоплены вразнобой наблюдения и ощущения, привязанности и отторжения, пережитое и содеянное. Старание мое – рассказывать подлинные истории, которые кому-то покажутся вымышленными. Вымысел не отделить от реальности. Вымысел – украшение ее, а то и наоборот. Не провести грань между ними. Загустеть бы, загустеть! Мыслью, чувством, намерением. И не ищите последовательности в этом повествовании. Такое и с нами не часто бывает, разве что день с ночью сменяются неукоснительно, приобретения с потерями.
К 2134 году человечество получает возможность корректировать события прошлого. Это позволяет избежать войн, насилия и катастроф. Но не всё так просто. В самом закрытом и загадочном городе на Земле, где расположена Святая Машина — девайс, изменяющий реальность, — происходит череда странных событий, нарушающих привычную работу городских служб. Окончательную судьбу города решит дружба человека и ога — существа с нечеловеческой психикой, умудрившегося сбежать из своей резервации.
Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.
В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.
