Оплошности судьбы - [13]

«Значит, вторая — это Агнесса», — сделал вывод Артем, немного подумал и решительно сказал:

— Артам, нам нужно опять попасть в сердце. Ты готов?

— В чье сердце, друг Артем?

— Этого я не знаю, но мне так советуют, — ответил Артем, уже понимая, что другого пути у него нет и не будет. Он должен подчиняться этому голосу и отбросить прочь всякие сомнения.

— Я туда не пойду, там пауки, — ответил дрожащим тоненьким голоском Артам. — Я лучше здесь подожду.

— Нет там пауков, — решительно заявил Артем, — это Агнесса пошутила. Всякие твари типа пауков и тараканов водятся только в голове, там места много, и часто оно бывает пусто. Примерно как у Агнессы, — не выдержал Артем и выразил свое мнение по поводу шуток девушки. В ответ раздался смешок Арингила и шипение, словно кошка увидела собаку.

— А как мы там поместимся? — спросил напарник, и Артем понял, что способность мыслить вновь вернулась к его товарищу. Он тоже задумался. Как же там разместиться? И тут его озарило:

— В сердце есть два желудочка, я пойду в правое, а ты пойдешь в левое. — И, недолго думая, скомандовал: — Шагом марш в левый желудочек!

— Молодец, Артем. Второй уже на месте, ступай и ты, — услышал он одобрительный голос Арингила.

— Вон у тебя нормальный смертный, не то что у меня! — Это последнее, что услышал Артем, потому что пожелал отправиться в правый желудочек сердца и, глубоко вздохнув, открыл глаза.

Он, как и прежде, ехал в телеге, но уже хорошо видел, и тело его слушалось. Все получилось, как надо, мешала только боль в голове. Артем посмотрел на идущего крестьянина и вспомнил, что это Савул, смотритель кладбища.

— Привет, Савул, — сказал он.

Тот удивленно посмотрел на паренька и ответил:

— Здорово, ваша милость. Как самочувствие?

— Вроде ничего, только голова болит. — Артем потрогал повязку на голове. Она была мокрой и липкой, на руках остался кровавый след. — Где это я так ударился?

— Надо же, опомнился! — раздался голос со стороны. — Ну и крепкая же у вас голова, господин маг. Савул, он наконец запомнил твое имя. — И голос задорно рассмеялся.

Савул на смех не ответил, а только спросил:

— А вы не помните, ваша милость?

— Нет, Савул, не помню, — вздохнул больной.

— Так вы дрались с неупокоенным. Вас послал наш конт, чтобы вы провели ритуал на поселковом кладбище. Вы приехали и сразу приступили. — Он поднял глаза и скорчил страшную рожу кому-то впереди. — Но ритуал провести не успели. Мертвяк выскочил прямо на вас, и вы схватились с ним врукопашную.

— Надо же! Врукопашную? — раздался ироничный голос. — Вот смельчак!

— Ага, врукопашную, — твердо повторил смотритель. — Мертвяк ударил вас по голове костяшкой руки, а вы его схватили и насадили на крест могильный. Там он и упокоился. Так что спасибо вам.

— Точно, но перед этим мертвяк выпил полбочки эля у мельника, — серьезным голосом проговорил невидимый второй собеседник. Савул сердито на него глянул и закончил свое краткое повествование:

— Вот что с вами произошло, ваша милость.

Артем понял: Савул врет, но оспаривать не стал, посчитал за благо придерживаться того, что ему отбили память. Выгода была со всех сторон: врать не надо — и правды не откроешь. Пусть будет так, как придумал этот мужик. Что уж делал в деревне Артам, он не знал и знать не хотел, но хорошо запомнил мертвеца с тяжелым гнилым запахом. Вернее, непереносимой вонью и червями по всему телу. Артем передернулся от воспоминаний.

— Артам, ты где? — позвал он мысленно напарника. Он не знал, как его называть — то ли товарищем по несчастью, раз он попали вдвоем в одно тело, то ли, наоборот, счастливчиком, раз выжили в такой ситуации. Где-то на краю сознания он получил откровение, что его убил чеченец, а Артама — мертвец. Но оба они не смогли умереть окончательно и каким-то вывертом судьбы оказались в одном теле. Да только где? Он не понимал.

— Точно, вывертом, — проворчал женский голос у него в голове.

«Это, наверное, Агнесса», — подумал Артем. Артам не отзывался.

— Артам, отзовись, ты как там? — повторил вопрос Артем. Он хотел расспросить того, куда он попал и как себя вести. То, что он не на Земле, он понял по одежде крестьянина. Такой уже давно не носили даже в российской глубинке. Широкая просторная рубаха неопределенного цвета, подпоясанная веревкой, такие же штаны, заправленные в сапоги в гармошку. На голове соломенная шляпа, и главный атрибут отличия — кривое копье с лиственным лезвием на конце. Савул держал его вполне уверенно.

— Его нет, — услышал он тихий шепот. — Артам ушел.

— Куда ушел? — опешил Артем. Такого ответа он не ожидал. Куда можно уйти из сердца? А главное, как и в каком облике? Он сам уже запутался, кто он теперь, где находится и в каком теле.

Хотя понимал: это не его тело. Мышцы дряблые, и он не чувствовал их тонуса, силушка не бурлила и даже не булькала в руках и ногах. Такого живота у него не было никогда, и одежда на нем была — как ряса монаха. Но он сана еще не принял, так как семинарии не заканчивал, да, в общем, и не собирался. Просто хотел где-то пережить трудности, как он считал, временные.

— Не дури, Артам, вылезай, поговорить надо, — настаивал Артем. Он не хотел попасть впросак, не зная этого мира, взаимоотношений в нем, — короче, он тоже боялся.