Оперативный гамбит - [110]

Совершенно справедливое замечание! Терпению означенных любителей детективных историй и посвящается следующая — заключительная и относительно короткая — часть моего повествования…

Эпилог

Эпилог (от греч. заключение, послесловие) — заключительная часть музыкально-сценического произведения, итог предшествовавшего развития действия… Эпилог… может раскрывать смысл произведения…

Краткий оперный словарь

Да не забыл я про Раджабова, не переживайте! Только вот, как это ни парадоксально, предъявить-то ему нечего — во всяком случае, в рамках данного дела. Историю с Беловой мы, как я уже говорил, надеемся раскрутить по полной программе, но это — в перспективе, а пока же перед законом наш друг чист, как капля утренней росы на лепестке чайной розы. Но это он только так думает. А вот у нас на этот счет имеется собственное мнение…

Если вы помните, окрыленный столь удачным для него исходом дела, Рагиф Раджабович покинул мою замечательную фирму на рассвете пятого октября. Тех, кто запамятовал, отсылаю заново в начало повествования. Думаю, всем понятно, что соду под видом наркотика ему в карман мой человек подсунул всего лишь с одной целью — фигуранта нужно было под благовидным предлогом доставить к нам в контору. Многие также поняли, надеюсь, что нам нужен был не столько сам Рагиф Раджабович, сколько его портфель. Что же там было такого интересного?.. И это, надеюсь, уважаемый читатель тоже помнит: нас интересовала некая очень важная для нас бумага.

— Позвольте! — вновь спросит читатель. — Но ведь Раджабов, кажется, лично проверил содержимое портфеля — там все было в порядке… Что — вам нужно было эту бумагу посмотреть?

Да ну — господь с вами! Если бы просто посмотреть — стали бы мы на это целую ночь тратить… Да копию прямо в машине сняли бы — и отпустили б южанина на все четыре стороны. В том-то и дело, что не просто посмотреть! Еще в начале повествования я позволял себе кое-какие туманные намеки: говорил, что о наличии этой бумаги в портфеле клиента мы позаботились заранее; что нам кое-что надо сделать, пока прикованный наручниками к батарее Раджабов остывает в коридоре. Короче, кто не помнит — перечитайте снова…

Перечитали? Теперь поясняю. Кроме вашего покорного слуги, Андрея Шилова и Сашки Павлова, в конторе, как вы убедились, в ту ночь находился и Серега Платонов. Он в кафе на погром не ездил, а ждал нас на базе. Это — четверо, и всех нас южанин видел: первых троих — в кафе, откуда мы вместе приехали, а Платонов в присутствии Раджабова заходил в кабинет подписать запрос на экспертизу. Но это еще не все. В ту ночь моя группа была в конторе в полном сборе. Просто Валя Филиппов и Коля Удальцов тихо сидели в кабинете ВБ, ключ от которого он им заранее оставил. Валентину с Николаем в этой операции отводилась своя, особая роль. Почему именно им? Сейчас объясню.

Дело в том, что Филиппов (не помню — говорил вам или нет) не очень давно закончил Политехнический институт. Попал он туда отнюдь не по призванию, а по той простой причине, что его отец является профессором указанного вуза. Не питая большой любви к технике, Валентин учился, мягко говоря, без энтузиазма и давно пополнил бы ряды Вооруженных Сил, если бы не… нет-нет, не отец! Хотя и это тоже, конечно. Но главное состояло в том, что у самого Филиппова-младшего были два очень важных качества.

Во-первых — преданная любовь к самбо, а также определенные достижения на этой ниве. Валька неизменно становился призером различных межвузовских и городских соревнований, и сам заведующий кафедрой физического воспитания несколько раз лично ходил в ректорат за него ходатайствовать. А во-вторых — уникальные способности к подделке всякого рода рукописных документов. Еще в школьные годы Филиппов насобачился выводить из дневника двойки так, что при беглом его изучении родителям никаких признаков соответствующего вмешательства выявить не удавалось. Чуть позже у него обнаружилась и иная сторона таланта, достигшая апогея в институтские годы. Валентин мог после небольшой тренировки искусно воспроизводить подписи других людей.

В горячую сессионную пору он умудрялся (и ведь не боялся же!) проставлять в ведомостях отметки о сдаче зачетов, да так, что у преподавателей не возникало сомнения в подлинности собственных автографов. Они лишь недоуменно морщили лоб, стараясь вспомнить, когда же Филиппов был у них на собеседовании. Не для широкой публики будет сказано, что и сегодня мы иногда бессовестно используем эти Валькины способности для решения определенных проблем — правда, исключительно в мирных целях и для пользы дела. К примеру, когда надо срочно отправить какой-нибудь официальный запрос, а начальство либо отсутствует, либо ему не до нас, то Валентин легко воспроизводит на нужном документе высочайший автограф. У девчат из канцелярии, как у тех «доцентов с кандидатами», также сомнений в его подлинности никогда не возникает. Они с чистой совестью ставят на документ гербовую печать, регистрируют его и отсылают в нужный адрес. Талант!

Что касается Удальцова, то этот компьютерный гений местного розлива у нас без работы никогда не оставался и в обозримом будущем не останется.