Оперативно-розыскная деятельность: совершенствование форм вхождения ее результатов в уголовный процесс - [38]
Несмотря на то что представление материалов, добытых в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, предусмотрено в ФЗ об ОРД, предложения о дополнении не утратили своей актуальности, поскольку имеют уголовно-процессуальную природу, и следовательно, место им в УПК РФ, которым руководствуются органы дознания, следователи, прокуроры и судьи.
Б.Т. Безлепкин выдвигает и обосновывает также идею о том, что в определенных случаях в качестве судебного доказательства могут быть использованы добытые негласным оперативно-розыскным путем материалы, источник получения которых по соображениям конспирации не указан и не может быть указан. По мнению ученого, это возможно при одном непременном условии: источник и способ получения соответствующего предмета и документа не имеют значения для оценки доказательства, относимости и допустимости информации, которую он несет[161].
Это предложение на первый взгляд особенно актуально не только с правовых, но и с нравственных позиций, поскольку входит в противоречие с моральными постулатами вроде «суд должен знать все» и не может принимать в качестве источника доказательств материалы, происхождение которых «затемнено» и уводит в недра негласной деятельности оперативно-розыскных служб. В действительности же здесь нет принципиальной нравственной коллизии. Суд не может знать все, он должен знать только то, что необходимо для установления истины по делу, а объем последней предопределен строжайшими рамками предмета доказывания и интересами проверки достоверности отдельных доказательств и их совокупности. Если орган дознания, следователь, прокурор и суд по уголовному делу, находящемуся в производстве, используют свои правомочия и процессуальные средства для исследования обстоятельств, не входящих в предмет доказывания, получается, что эта деятельность не только бесполезна, но и вредна, поскольку загромождает уголовное дело лишней информацией.
Проблема, в сущности, сводится к вопросу о том, возможны и существуют ли в реальности такие ситуации, когда источник информации, полученной в результате негласной ОРД, полностью безразличен с точки зрения ее достоверности Практика положительно отвечает на этот вопрос. Фотоснимок, изображающий определенную сцену, действие и участников этого действия, в определенных случаях ценен сам по себе, независимо от того, кто и при каких обстоятельствах его сделал. Например, если следователю или прокурору в уголовное дело представлена фотография, на которой отображен факт, имеющий отношение к событию расследуемого преступления, эта фотография сама по себе обладает всеми признаками вещественного доказательства. Неважно, кем, где, каким способом и при каких обстоятельствах сделан снимок, доказательственную ценность имеет только полученное с помощью технических средств изображение.
Проверка этого вещественного доказательства, в частности экспертным путем (не фотомонтаж ли?), должна касаться исключительно самого фотоизображения. Все остальные фактические обстоятельства лишены обязательного признака доказательства — относимости, и муссировать их в уголовном процессе в подобных условиях можно разве только из любопытства[162].
Во всех иных случаях необходимо, чтобы субъекту уголовно-процессуального доказывания было известно, с помощью каких технических средств, когда, в каком порядке и при каких условиях были получены результаты ОРД, используемые в процессе доказывания[163]. Такое утверждение основывается на том, что известность характеристик технических средств, порядка и условий их использования в ходе оперативно-розыскных мероприятий становится одной из важных гарантий установления объективных связей фотоснимков, копий и т. д. с обстоятельствами и фактами, подлежащими доказыванию. Отсутствие этих данных не позволит проверить в процессе доказывания происхождение предметов, а следовательно, установить относимость производных вещественных доказательств.
В связи с этим предлагалось дополнить ФЗ об ОРД нормой о порядке оформления результатов ОРД, представляемых лицу или органу, в производстве которого находится уголовное дело, для использования в уголовно-процессуальном доказывании[164]. Это предложение представляет практическое значение и может быть поддержано, однако при том условии, что ему должна корреспондировать соответствующая норма в УПК РФ о порядке и условиях использования результатов ОРД в доказывании по уголовным делам.
Кроме оперативных материалов, являющихся результатами оперативной фото- и киносъемки, звуко- и видеозаписи, могут быть представлены и документы, полученные в процессе ОРД: акты (протоколы) проведения оперативно-розыскных мероприятий, к которым могут быть приложены копии накладных, отражающих движение материальных ценностей, ставших предметом преступных посягательств, ксерокопии почтовых отправлений, справки о производстве специальных исследований и т. д.
Представленные материалы приобретут впоследствии либо процессуальное положение «иных документов» (ст. 84 УПК РФ), либо вещественных доказательств (ст. 81) и останутся в деле в этом процессуальном качестве. Проведенные в процессе доказывания следственные действия по проверке представленных доказательств (предметов и документов) не преобразуют их процессуальной формы и не вытесняют их из доказывания, а лишь подтверждают или опровергают содержащуюся в них информацию посредством получения новых доказательств.
