Операция «Ы» и другие приключения Вицина, Никулина и Моргунова - [20]

Не удивлюсь, если завтра действительно встречу Савелия на улице с тележкой. Это еще будет для него большой удачей…»

Печально знаменитый номер «Литературной газеты» с фельетоном на себя Крамарову удалось раздобыть. Реакция его была неожиданная: «У меня этот номер до сих пор хранится! Тогда для меня это большим сюрпризом стало. Я уж думал: про меня никогда писать не будут».

В Америке Савва Крамаров встретил старых друзей, ранее оказавшихся в эмиграции — Олега Видова и Илью Баскова. Постепенно появлялись новые знакомые и друзья. Он по-прежнему углубленно занимался йогой, увлекался голоданием, очищением организма и даже в условиях жесткой конкуренции Голливуда не снимался по субботам. Однажды они с Ильей Басковым приехали в гости к общему другу, который добился прочного финансового успеха в Америке и в довершение к прекрасному дому приобрел новую, сияющую великолепием красную «Феррари». Савелий, давний ценитель дорогих авто, в возбуждении любителя скорости предложил хозяину «погонять». Машина быстро скрылась из глаз гостей, что называется, «с низкого старта». Минут через пятнадцать по телефону официальный голос из полиции сообщил, что пассажир и водитель «Феррари» разбились в аварии, и пригласил опознать пострадавших. Обеспокоенные друзья прибыли на место аварии незамедлительно, благо горе гонщики не успели далеко уехать. Их взорам предстала живописная картина: перевернутая, искореженная «Феррари», суетящиеся полицейские, карета скорой помощи, случайные прохожие. А на обочине дороги носилки, на которых рядышком лежали два пострадавших. Один — без сознания, благополучный, финансово состоявшийся владелец престижной машины. Второй — живой, насмерть перепуганный, вымазанный в крови Крамаров, с оторванным ухом, аккуратно лежащим у него на груди. Ухо пришили кудесники от медицины так виртуозно, что на развитие дальнейшей карьеры в Голливуде досадное увечье не повлияло.

После нескольких лет пребывания в США Крамаров наконец женился. Когда он уезжал из СССР, он признался своему приятелю В. Стронгину: «Здесь многие невесты олицетворяли меня с героями, которых я играл, и выйти замуж за меня просто боялись. Надеюсь, в Америке меня никто не знает и найти жену действительно будет легче». Так оно и оказалось, хотя по-настоящему счастливым в семейной жизни Савелий так и не стал. С первой американской женой Мариной они прожили недолго и вскоре развелись (в этом браке в 1987 году на свет появилась дочка Бася, названная в честь матери Савелия). Свою третью жену — Наташу — Крамаров встретил незадолго до своей кончины.

Друзья утверждали, что он мог познакомиться без всяких комплексов с любой девушкой. Однако его выбор, как правило, падал на очень красивых или эффектных женщин. Он без комплексов подходил к предмету своей симпатии и на ломанном английском языке уверенно произносил приблизительно следующий монолог: «Я — звезда. Я очень большая звезда. Меня знает более двухсот миллионов человек. Я бы хотел пригласить вас в кафе, чтобы более подробно объяснить те досадные причины, почему вы меня не знаете».

В 1982 году актер удачно снялся в фильме «Космическая Одиссея 2010», где сыграл русского космонавта, в 1986 году последовали «Вооружен и опасен», а позже и «Возвращение домой». А. Левенбук приводит случай, который произошел с Крамаровым в 1988 году, во время съемок его третьей картины — «Красная жара» с А. Шварценеггером в главной роли. Случай, возможно, ущемил права Савелия как актера, но упрочил его финансовое положение. До этого Крамарову несколько раз предлагали вступить в актерский профсоюз, но он отказывался. Ему казалось, что в Америке профсоюзы играют такую же малозначительную роль в судьбе людей, как и в СССР. Однако, вступив в него, он понял, что ошибался. В «Красной жаре» у него была большая роль, и по контракту его фамилия должна была стоять отдельно. Но роль была сильно урезана, и в результате фамилия попала в эпизоды. Продюсер и режиссер прислали ему письмо с извинениями и сообщили, что на видеокассетах имя актера будет стоять в титрах. Но профсоюз добился выплаты солидного штрафа за «ущемление прав актера». Гонорары у Крамарова были по американским понятиям маленькими: за съемки в шоу-передачах он получал 5 тысяч долларов в неделю, за съемки в кино — 5 тысяч в день. Он считал уместным давать уроки практичности и рациональности в условиях эмиграции своему другу Олегу Видову:

— Лучше сняться в маленькой роли в большом фильме, чем в большой роли, но в маленьком фильме.

— Почему? — искренне удивился непрактичный Олег.

— Потому что большой фильм будет идти долго, и от каждого показа тебе будут идти чеки. А маленький фильм покажут один-два раза и все. Какая тебе от этого польза?! — резонно задавал риторический вопрос Савелий.

Перестройка сделала приезд многих бывших друзей Крамарова в Америку частым и беспрепятственным. Вот что вспоминает об этом Александр Левенбук: «Когда мы первый раз встретились, он целый день ходил с нами и повторял: «Не может быть!» Это было начало перестройки — 86-й год! Савелий в это время играл в фильмах чаще всего русских кагэбэшников. Тогда с нами, с Камерным еврейским театром, был сопровождающий. Но это был очаровательный интеллигент (мы знаем, что и в этом ведомстве были замечательные люди). Савелий ходил с ним в обнимку, а тот оборачивался, подмигивал в сторону своего спутника и говорил: «Потом меня играть будет».