Операция "Волчье сердце" - [22]

— Куда, госпожа Алмия? — сунул нос в окошечко кучер, укрытый водоотталкивающими чарами.

— Домой, — раздраженно рявкнула я, благо паренек знал мой новый адрес.

В такие минуты я всегда остро завидовала магам других специализаций. Артефакторам сушка давалась нелегко, да еще и невозможно было сушить одежду, когда она надета на живое существо, сначала ее надо было снять.

Тут я вспомнила, наконец, что я в карете не одна и против воли подумала, какое лицо сделалось бы у Вольфгера Лейта, примись я сейчас стаскивать с себя промокшие насквозь тряпки.

Воображение оказалось бессильно. Сейчас лицо у капитана было таким же, как и всегда — собранно непроницаемым. Он провел по лицу широкой ладонью, стирая с него воду, и выглянул в окно, кажется, пытаясь прикинуть, куда мы едем.

— Прикажите высадить меня на перекрестке с проспектом Золотых рук. Мы же будем мимо него проезжать?

Я посмотрела на вервольфа с недоумением.

— Зачем? Рабочий день окончен. Дождь будет лить еще час как минимум, раз уж так разошелся. Вы едете ко мне. Обсохнете и, когда буря утихнет, отправитесь по своим делам, какими бы они у вас там ни были.

— Что вы, мастер Алмия, — хрипло отозвался вервольф. — Я и так сегодня чрезмерно злоупотребляю вашим вниманием.

Я готова была поклясться, что этот предельно вежливый, но просто-таки сочащийся ядом тон он скопировал у меня! Плагиатор!

— Да и по правде говоря…

Выслушивать себя в исполнении капитана городской стражи мне надоело очень быстро.

— Это не обсуждается, — отрезала я и, не в силах больше удерживать лицо, зябко обхватила себя ладонями за плечи. Мокрая ткань неприятно липла к телу, в туфлях тоже хлюпало, и я подозревала, что мои любимые чулки безнадежно испорчены. — Это моя карета, и коль скоро вы ею весь день пользуетесь, будьте любезны сейчас ехать туда, куда вас везут и быть благодарным.

Я в кои-то веки решила широту души проявить, а он ломается еще, как девица на выданье!

Вервольф смерил меня взглядом с ног до головы и промолчал. Только угол губ дернулся.

Признаться, я была готова к тому, что Лейт бабахнет кулаком по стене кареты и прикажет сделать по-своему, а то и выскочит прямо на ходу — что ему сделается. Но таки его воспитания хватило на то, чтобы не перечить даме. Хотя бы после того, как дама рявкнула. А потом еще и я — злюка!

На крыльце дома капитан меня тоже не бросил, послушно протопал за мной на третий этаж, и эта молчаливая покорность всколыхнула в душе некоторое ощущение неправильности происходящего. Но я себя успокоила тем, что в мужчине просто взыграл здравый смысл. В конце концов, я во многом могла упрекнуть Вольфгера Лейта, но идиотом он не был, несмотря на внешность бандита, туповатого и агрессивного. И в своем деле мастером он был известным, несмотря на вопиющую безграмотность в области артефактики.

Я отперла дверь, вошла, не глядя бросив ключи на тумбочку у входа, мазнула ладонью по выключателю.

— Проходите, капитан, извините за беспорядок, я только вчера переехала. Сейчас я переоденусь и помогу вам высохнуть, а пока загляните в ванную, — я махнула рукой на дверь слева, — там должны быть полотенца.

С этими словами я ускакала в спальню, по дороге опять налетев на диван и запнувшись о столик. Ай, чтоб вас всех! Надо было все же контролировать этих идиотов!

Мокрая одежда стягивались неохотно, ушибленный мизинец ныл. Я шипела сквозь зубы, проклиная непогоду, а непогода отвечала мне тем же, с новыми силами штурмуя оконное стекло. Если я хоть сколько-нибудь знала климат родного города, капитану Лейту предстояло злоупотреблять моим обществом еще пару часов, как минимум.

Нежный кашемир любимого свитера мягко окутал тело, наконец, окончательно уняв дрожь и приподняв мне настроение на пару пунктов. Натянуть любимые фланелевые домашние брюки я не решилась, остановилась на юбке, но между чулками и теплыми носками все же, поколебавшись, выбрала носки. Бес с ним, с капитаном Лейтом, мне только воспаления легких не хватало.

Да и под юбкой не видно.

Я бросила взгляд в зеркало, недовольно хмыкнула и потерла щеки, пытаясь согнать отнюдь не аристократическую, а скорее мертвечинную с синевой бледность. Торопливо вытащила из ушей серьги, сейчас смотревшиеся неуместно, несколько раз провела щеткой по мокрым волосам, и те под зачарованными ворсинками мгновенно высохли и заблестели — гладкий шелк, волосок к волоску. Слегка промокнула глаза — косметика госпожи Боте стоила потраченных на нее денег и с достоинством пережила это стихийное бедствие. Но мне было спокойнее знать, что все действительно выглядит безупречно.

Вольфгер Лейт обнаружился там, куда я его послала — в ванной.

— Снимайте одежду, я сейчас ее быстро… — я замерла на пороге, не договорив, потому что это указание уже явно запоздало.

Капитан лидийской стражи возвышался передо мной во всей своей природной красе. Ладно, не во всей, а в частичной — вокруг пояса было целомудренно обернуто полотенце. Зато мне открывался прекрасный вид на широченную спину — с четко прорисованными мышцами и гладкой загорелой кожей, влажно поблескивающей в свете лампы. Взгляд выхватил несколько шрамов — белесые полоски на темном фоне — и остановился на руках, которые в районе бицепсов я не смогла бы обхватить даже двумя ладонями.