Операция «Носорог» - [17]

— Переверните его на бок, — сказал Томпсон. — Ему вредно давить всем весом на грудную клетку.

Рабочие обмотали морду носорога веревкой и закрепили ее за рог. Двумя веревками захватили переднюю и заднюю ноги. Каждую веревку держали по два человека. Шесть человек присели у брюха носорога, готовые толкать, когда остальные потянут за веревки. Желтое пламя костра рассыпало золотые блики и черные тени.

— Сразу отскакивайте, если начнет брыкаться.

— Малунга… чэй… чэй… Хай-йе! — затянул Томпсон нараспев, и рабочие глухо, натужно подхватили: «Хай-йе» — и одни натянули веревки, а другие изо всех сил уперлись в широкий бок, и здоровенный зверь с гулким, сиплым стоном качнулся на брюхе. Качнулся, туловище наклонилось, огромные ноги, схваченные веревками, задрались вверх в свете костра, и тут носорог забился. Неожиданно дернулся всем телом, издав громкий, протяжный, протестующий звук, выгнул могучий хребет, вскинул огромную одурманенную голову с горящими глазами, взбрыкнул ногами, пытаясь встать, и рабочие бросились наутек, толкая друг друга и крича: «Берегись!» А носорог гулко шлепнулся обратно на брюхо, и голова его поникла, и он снова впал в забытье, издавая громкий, стонущий храп.

Мы пришли в себя.

— Фути, — сказал Томпсон. — Еще раз.

Он поставил еще по одному человеку на каждую веревку.

— Малунга… чэй… чэй…

И хором:

— Хай-йе!

И мы налегли изо всех сил, готовые в любой момент отскочить в сторону, и громадное туловище сильно накренилось, и носорог снова забился, изогнулся и с грохотом шлепнулся на бок, не успев дать нам отпор, судорожно дернулся всем своим могучим телом и опять уснул. Свесив голову с камней и постанывая, он лежал на боку в мятущемся свете костра.

— Ему надо подушку, — сказал Томпсон.

Нашел большой плоский камень и подложил под голову зверя.

— Еще.

Калашака принес еще один камень и примостил его на первом. Томпсон обхватил обеими руками голову зверя, поднатужился, поднял ее, кряхтя, и Калашака добавил к «подушке» третий камень. Томпсон отпустил голову, теперь она лежала вровень с туловищем. Томпсон снял с себя шляпу и затолкал ее под голову зверя, чтобы не пострадал глаз. Носорог шумно, протяжно вздохнул с подвыванием. Он крепко спал.

Мы не могли наглядеться на него. В свете костра на груде африканских камней спал, похрапывая, огромный, лоснящийся потом доисторический зверь, С большим шприцем во лбу. Мы были очень довольны своей добычей.

Томпсон ухватился за шприц и потянул. Шприц не поддавался. Он взялся покрепче и опять потянул, вращая шприц, словно вытаскивал неподатливую пробку из бутылки, и шприц выскочил. Томпсон поднес к глазам большую окровавленную иглу длиной и толщиной с трехдюймовый гвоздь. Игла была изогнута и сломана. Вот почему она не поддавалась. Видно, дошла до черепа и согнулась. В голове носорога остался кончик длиной больше двух сантиметров. Из ранки струилась кровь, сбегая по коже вниз.

Томпсон достал перочинный нож и, присев на корточки, стал медленно погружать лезвие в ранку, пока не уперся в черепную кость. Осторожно поводил лезвием, нащупывая отломившийся кончик. Носорог шумно, протяжно застонал, и Томпсон весь напрягся, готовый отскочить. Но зверь крепко спал. В свете костра Томпсон продолжал зондировать рану окровавленным лезвием, однако никак не мог нащупать кончик. Вытащил нож и сделал новый надрез, поперек первого.

— Вот он.

Мы напряженно следили за ним. Мне было не по себе от этой картины, но зверь крепко спал. Томпсон знал, что делает. Он поводил лезвием, однако никак не мог поддеть обломок. Встал и вытер окровавленный нож о свои шорты.

— Придется подождать, пока приедет Норман, у него в ящике с инструментами есть плоскогубцы.

Я был рад, что он кончил зондировать. Пусть зверь ничего не чувствовал, все равно жалко смотреть. Хотя именно лоб принимает на себя все удары, когда носороги сражаются между собой.

— Мути, — сказал Томпсон. — Лекарства.

Подошел носильщик с деревянным ящичком. Африканцы плотным кольцом обступили носорога. В аптечке лежали пузырьки с лекарствами, препарат М-99 для шприцев, противозмеиная сыворотка, пластырь. Томпсон достал маленький пластиковый шприц с пенициллином. Срезал кончик и погрузил шприц глубоко в кровоточащую рану на лбу носорога. Густой белый антибиотик заполнил рану доверху и, смешавшись с кровью, потек вниз длинной красно-белой струйкой. Носорог глубоко вздохнул. Мы смотрели на него с чувством удовлетворения.

Томпсон протянул Калашаке термометр:

— Померь ему температуру.

Вместе с Ричардом Томпсон приступил к измерениям, а Невин записывал данные в дневник.

— Общая длина от основания хвоста до конца верхней губы? — прочел Невин первый пункт.

— Три метра десять сантиметров.

— Высота в холке?

Они смерили высоту.

— Сто шестьдесят пять сантиметров.

— Обхват груди?

— Двести пятьдесят восемь сантиметров.

— Диаметр ступни?

— Двадцать пять сантиметров.

— Длина рога?

— Семьдесят три сантиметра.

— Окружность рога в основании?

— Семьдесят сантиметров.

— Пульсация сердца?

Томпсон вооружился стетоскопом. Присел подле связанных ног носорога и приложил воронку к могучей груди. Отыскал точку с лучшей слышимостью и посмотрел на часы.