Операция «Мираж» - [24]

— Будем считать вопрос решенным.

— Спасибо. Для нас это очень важно, — произнес Кочубей.

— А как быть с моей командировкой на полигоне?

— Приказ о вашем откомандировании в Москву поступит в ближайшие дни. Там и займемся проработкой вопросов.

— Хорошо.

— До скорой встречи, Виктор Петрович! — не стал больше отвлекать Мальцева Кочубей.

— До скорой, — ответил Мальцев и потом еще долго провожал контрразведчика взглядом.

В тот же день в ДВКР ФСБ России поступила служебная записка по ВЧ.

Совершенно секретно

Только лично

Генерал-майору А. Сердюку.

27 августа проведена беседа с известным Вам кандидатом для участия в операции «Мираж». Получено его принципиальное согласие.

Старший оперуполномоченный по ОВД подполковник Н. Кочубей

Глава 5

В холле второго этажа отеля царила тишина. Ковровая дорожка скрадывала шаги. Безликие стены, отделанные специальным материалом, гасили шумы, и Перси показалось, что он слышит прерывистое дыхание Ковальчука. Тот не решался сделать шаг навстречу и потерянно топтался на месте. Его осунувшееся, с глубоко ввалившимися глазами лицо пошло красными пятнами, губы дрогнули.

Перси смотрел на Ковальчука ненавидящим взглядом — ярость переполняла его. Тот, кого он до вчерашнего дня считал другом, с которым делал одно общее дело, стал врагом. Его так и подмывало бросить Ковальчуку в лицо: «Мерзавец! Подлец!». Но разум возобладал над чувствами. Холл вряд ли оборудован скрытыми микрофонами и камерами «Главного инквизитора» — Фрэнсиса Кейджа, а значит, была возможность «прощупать» Ковальчука и понять, к чему готовиться. Перси буркнул:

— Хэлло, Генри.

Лицо Ковальчука исказила жалкая гримаса. Он неловко переступил с ноги на ногу и промямлил:

— Марк, я благодарен Господу, что он нас свел вместе.

— Скорее дьяволу.

— Ну зачем ты так?

— А как? Когда тебя потрошат у «Главного инквизитора».

— Ты был у него?!

— Только что.

— И?

— Будто не знаешь? Пятки до сих пор горят.

— Тебя-то за что?

Выдержка изменила Перси, пальцы сжались в кулаки, и он сорвался на крик.

— Ты еще спрашиваешь? А кто всю эту кашу заварил? Кто?!

Вопросы остались без ответов. Ковальчук вжал голову в плечи и отшатнулся к колонне. Вспышка ярости, охватившая Перси, могла разразиться градом ударов, но тот овладел собою и глухо обронил:

— Извини, Генри, нервы.

— А у меня… — Ковальчук махнул рукой, и его прорвало: — А все из-за этой свиньи Саливана! Ничтожество! Мерзавец! Завалил работу и пытается выставить меня русским кротом! Меня! Я…

— Перестань орать, Генри! Ты хочешь, чтобы слышал весь отель? — одернул его Перси.

— А мне нечего бояться! Это пусть Саливан за свою шкуру трясется.

— Оставь его в покое. Нам надо думать о своей.

— Значит мы вместе, Марк?! Ты не веришь в их шпионские бредни? — в глазах Ковальчука появилась надежда.

— Нет. Но, чтобы выбраться из этого дерьма, надо разобраться и понять: откуда ветер дует.

— Да-да, конечно!

— Но только не здесь.

— Пошли ко мне в номер, — предложил Ковальчук.

— Под микрофоны и камеры Кейджа? Нет! — отказался Перси.

— Ах, да! Голова уже ничего не соображает.

— Где мы можем поговорить без чужих ушей и глаз?

— Есть одно место.

— Веди, — согласился Перси.

Ковальчук распахнул дверь, они вышли на террасу и осмотрелись. Перед ними раскинулся тенистый внутренний дворик. Щебетали птицы, убаюкивающее журчала вода в фонтане. Саму террасу от любопытных глаз надежно закрывал густой ковер из плюща. Страхуясь от прослушки, Ковальчук включил вентилятор.

— Марк, не держи на меня зла. Я перед тобой чист! — заявил он и предложил: — Давай проблему решать вместе.

— Какую? — схитрил Перси.

— Ту, что раздул Саливан, и потом подхватили в Службе специальных расследований. Идиоты! Все это выеденного яйца не стоит.

— Так какого черта я здесь, а не в Киеве?! — воскликнул Перси.

— Марк, не горячись и выслушай до конца. Клянусь, я чист перед тобой и каяться мне не в чем.

— Кейдж так не считает.

— Он болван! Произошло роковое стечение обстоятельств. Он подхватил горячечные фантазии Саливана.

— Да, погоди ты с роком и с фантазиями! Мы не в Голливуде! Мы профессионалы и давай говорить языком фактов! — потребовал Перси.

— Хорошо, хорошо! — согласился Ковальчук.

— Так в чем тебя обвиняют?

— Обвиняют?! Выходит и ты…

— Извини, оговорился. Что они имеют против тебя?

— Ничего конкретного. Одни только домыслы.

— Генри — это не разговор! Давай по существу!

Ковальчук с трудом выдавил из себя:

— Кейдж лепит из меня русского крота! С ума сошел! Я — крот?! Абсурд! Ты же это понимаешь?

— Генри, дело не во мне, а в них. Они же не из пальца все это высосали? Есть же какие-то основания?

— Какие к черту основания? Дохлая наводка.

— Какая? От кого? Говори толком! — начал терять терпение Перси.

— На меня от нашего агента у русских.

— Агента?! — неприятный холодок заструился по спине Перси и голос дрогнул: — И кто он?

— Так Кейдж и скажет. Я сам догадался! — заявил Ковальчук и пустился в пространные рассуждения.

Перси слушал его в пол-уха, а в голове вихрем проносилась мысли: «Наводка агента? Какого? Собственно, какая разница? От этого не легче! Где он сидит? В СВР или ФСБ? Но если засвечен Фантом, то, скорее всего в ФСБ».