Операция «Мираж» - [16]

— Слава богу! Кажется, не все так ужасно!

— О чем ты, Марк? — живо отреагировал Саймон.

— Все о том же.

— О Ковальчуке?

— Да. Пытаюсь вспомнить, что ему известно о Фантоме.

— И много?

— Имя и фамилию он точно не знает.

— В таком случае русской контрразведке будет не просто выйти на него, — заключил Саймон.

— Это вопрос только времени, — обронил Перси.

Как профессионал, он отдавал себе отчет в том, что даже отрывочные сведения о Фантоме, которые Ковальчуку стали известны, могли послужить серьезной наводкой для контрразведки. Все решало время, и в гонке с ним ЦРУ ничего другого не оставалось, как только успеть добраться до главных секретов Тополя, прежде чем Фантом попадет под колпак ФСБ. Но это уже зависело от того, как повернут дело с кротом в Службе специальных расследований.

Отражение этих грустных мыслей Саймон прочел на лице Перси и искренне посочувствовал:

— Марк, не принимай все так близко к сердцу. Ты не один общался с Ковальчуком. Есть Грей, есть Ливицки.

— И что? Я, а не они работают с Фантомом. Теперь все в руках Службы специальных расследований!

— Не сгущай краски.

— Я не сгущаю. Сам знаешь, от этой живодерни ничего хорошего ждать не приходится, — мрачно произнес Перси.

— Да, там не то место, где раздают награды.

— Скорее дают пинка под зад.

— Марк, не заводись. Лучше вспомни, какие наводки Ковальчук мог дать русским на Фантома.

— Кроме сведений, что были в первой записке — больше ничего.

— А по ним можно вычислить, где он служит?

— Трудно. Разброс большой, от Генштаба, до штаба ракетных войск.

— Уже легче. Значит, есть время довести операцию до конца.

— Если он не наступит для меня раньше, — с сарказмом произнес Перси.

— Перестань себя хоронить! — сохранял оптимизм Саймон.

— Берем наихудший вариант. Предположим: русские знают, у каких секретов искать агента, но это десятки человек и на каждого уйдет уйма времени. Так что этой ниточке еще долго виться.

— А если им известно время выхода Фантома на нас в Киеве? Что тогда?!

— М-да! Это существенно меняет ситуацию.

— Не то слово. Вспомни Сыпачева. Полковник ГРУ спалился на второй месяц после вербовки, — напомнил Перси об одном из последних провалов ЦРУ в России.

Саймон болезненно поморщился. Потеря этого перспективного агента произошла до его назначения в Москву, но последствия провала пришлось расхлебывать ему. На какое-то время резидентура вынуждена была свернуть вербовочную работу на территории России. Пауза затянулась почти на год. Фантом стал первым удачным пополнением агентурной сети. Его вербовка открывала доступ к важнейшим ракетным технологиям. Несмотря на появление «крота», Саймон надеялся: прежде чем ФСБ доберется до Фантома, секреты Тополя окажутся в руках ЦРУ. Эту надежду он постарался поддержать в Перси и заявил:

— Все будет о'кей, Марк! Что касается Сыпачева, то сам виноват! Дурак! Ничего другого не нашел, как полезть в наше посольство.

— У меня положение не лучше. Крота под носом не рассмотрел! — терзался Перси.

— Марк, в Лэнгли не все идиоты, разберутся.

— На этот счет у меня большие сомнения. Свои псы хуже чужих.

— Свои? Кто, Саливан?

— Нет. Он мелкий пакостник. Псы из Службы специальных расследований. Им русские кроты повсюду мерещатся. Запишут меня с Ковальчуком в одну компанию, и доказывай, что не бегемот.

— Марк, прекрати! Также нельзя! Ты видишь все в черном свете. Вспомни Эймса?

— Кого?!

— Эймса.

— Что?! Ты меня с этим мерзавцем на одну доску ставишь?! — задохнулся от возмущения Перси.

— Извини, Марк, я имел в виду другое, — Саймон поймал его за руку и с жаром заговорил:

— Выслушай до конца. Если следовать твоей логике, то Директору и мне следовало застрелиться. Эймс ходил у него в любимчиках, а я сидел с ним в одном кабинете и, как видишь, на улицу не вышвырнули.

— Тебе повезло, — буркнул Перси.

— Ты в неудачниках тоже не ходишь. В конце концов, что такое разведка — это дорогая игрушка в руках политиков. А с ней легко не расстаются.

— Именно, игрушка! Ее не выбросят, а вот с нами церемониться не станут — поиграют, и на свалку.

— Спорный вопрос. Еще неизвестно, кто и кем играет. Мой тебе совет: не накручивай себя. В твою пользу говорят блестящая вербовка Фантома и его информация. Она получила наивысшую оценку не только в Лэнгли, но и у наших «яйцеголовых». Что касается Ковальчука, то обвинения ему не предъявили и как оно дальше повернется еще неизвестно, поэтому не вешай нос, — сохранял оптимизм Саймон.

— Предлагаешь вернуться в компашку к «голубым»? — буркнул Перси.

— А что, очень даже милые ребята, — хмыкнул Саймон.

— Я заметил, ты среди них прямо как свой.

Слой грима на лице Саймона не смог скрыть вспыхнувшего на щеках румянца. Смутившись, он невнятно пробормотал:

— Это же в интересах твоей безопасности. Пора расходиться. Желаю удачи. Все будет о'кей, Марк!

— Хотелось бы верить, — пробормотал Перси, вяло пожал руку Саймона и направился в противоположную сторону.

Покинув Патриаршие пруды, он больше часа бесцельно бродил по московским улицам. В голове и душе была пустота. Ему не хотелось возвращаться ни гостиницу, ни в Берлин, ни, тем более, в Вашингтон. От одной только мысли, что впереди предстояли изнурительные опросы — беседы в Службе специальных расследований, детектор лжи и встреча с мерзавцем Ковальчуком, все переворачивалось.