Операция «Хрустальное зеркало» - [20]

Молчание пулемета, видимо, явилось сигналом для прекращения атаки. Окончилась она столь же внезапно, как и началась. С минуту еще огрызались выстрелами только окна уездного управления, но и здесь огонь вскоре прекратился. На улице, погруженной в абсолютный мрак, и в саду воцарилась тишина, полная тревожного ожидания.

Нарушил ее резкий, неожиданный телефонный звонок. Телефон звонил в кабинете Яруги. Через дверь, распахнутую на террасу, звонок этот проникал в сад и был слышен даже на улице.

— Алло! Это уездное управление. Кто говорит? — спросил Яруга. — Отделение милиции? Кто у аппарата? Кужавка? Капрал Кужавка?

С террасы примчался Сова.

— Кужавка — один из моих ребят. Ну, как там у них? Удерживают оборону?

В кабинете Яруги было совершенно темно. Втроем они стояли около стола с телефоном, не видя друг друга.

— Кужавка докладывает, что атака Рокиты ими отбита, — вполголоса сообщил Яруга, по-видимому заслонив трубку ладонью. — Рокита отошел через рынок в сторону старого кладбища. Кужавка предлагает, чтобы мы вышли Роките наперерез, перекрыв ему дорогу для отступления… Алло, алло! Кужавка! — крикнул Яруга. — А как там здание партийного комитета? Они удержали оборону?

Альберт стоял рядом с Яругой. Он слышал в трубке хриплый голос Кужавки, но не мог разобрать слов. Трубка хрипела довольно долго. Яруга сопел, бурчал что-то себе под нос, поддакивал. Потом положил ее на рычаг.

— Ну и как, начальник? Рванем на улицу? Надо сделать это молниеносно. Кужавка дело советует.

Перекроем им дорогу, — заговорил с энтузиазмом Сова.

Яруга закурил сигарету, пряча в ладонях огонек зажигалки.

Он снова снял трубку. Скрипнула телефонная ручка.

— Алло-о-о, почта-а-а? — спросил Яруга. Трубка пробормотала что-то неразборчивое.

— Говорит начальник уездного Управления безопасности Яруга. Будьте любезны, попросите к телефону пана Рокиту.

Альберт закусил губу. Придвинул голову к самому лицу Яруги.

— У телефона Рокита. — Теперь он отчетливо слышал каждое слово. — Чего ты хочешь от меня?

— Рокита? Слушай, Рокита… Поцелуй меня в зад. С этими словами Яруга бросил трубку. Сова ударил кулаком по столу.

— Люди добрые, дайте мне Кужавку! Я растерзаю, распну его, изрежу на мелкие куски!

Яруга скомандовал:

— Сова, займи свою позицию! Майор, почему вы не у пулемета?

Сейчас все начнется сначала…

Сражение продолжалось до двух часов ночи. Обстановка усложнялась ночной темнотой и удобными огневыми позициями обеих сторон. В четырехчасовой перестрелке из банды Рокиты был убит только один человек, количество раненых осталось неизвестным. Потери другой стороны составляли трое убитых: часовой у ворот, один сотрудник в звании хорунжего и Крыхняк.

На рассвете, когда Альберт отправился на виллу Рачинской, Рокита по выходе из города натолкнулся на воинскую часть Корпуса внутренней безопасности, возвращавшуюся с ночной облавы. В завязавшейся перестрелке погибло десятка полтора бандитов, десятеро были захвачены в плен. Но сам Рокита с основными своими силами ушел в леса. Три грузовые машины с вооруженными рабочими кожевенной фабрики напоролись на засаду. Живым никто из них не вернулся.

— Когда я услыхала первые выстрелы, вспомнила: ведь пан Альберт в городе, — говорила Рачинская. — Стреляли всю ночь напролет. Я ни на минуту не сомкнула глаз. Все о вас думала…

— А я вернулся живым и здоровым.

Они обедали в комнате рядом с гостиной. Было уже четыре часа дня. Альберт успел выспаться, принять ванну. Несмотря на это, он чувствовал себя усталым. Со дня приезда в Р. ни одна ночь не прошла спокойно. Подняв рюмку с красным вином, он заметил, что его рука дрожит, как у алкоголика.

— Говорят, будто Лондон присвоил Роките звание генерала. Это награда за налет на наш город. Вы только подумайте: из поручиков сразу в генералы. Я расхохоталась, услышав об этом. Мой муж был до войны майором. Окончил военную академию. А этот Рокита? Ведь он всего-навсего учитель. И вдруг — генерал. За что? Не штука захватить город. Важно удержать его, не правда ли?

Он кивнул.

— В конце концов, насколько я знаю, кроме здания почты и тюрьмы, Рокита ничего не сумел захватить. Ему оказали сопротивление уездный комитет, Управление безопасности и милиция. А вы где пережидали ночную перестрелку?

— В Управлении безопасности.

— Вы?… — Она не сумела скрыть свой страх. — Вы из УБ?

— Да нет же! Я оказался там совершенно случайно. Я проходил мимо по улице, когда началась стрельба. Где же мне было укрыться, как не в здании УБ? Ведь я бывший военный в звании майора, так же как ваш покойный муж. Я подумал, что могу оказаться полезным в этой схватке.

— Вам пришлось стрелять?

— Очень мало. Было слишком темно, чтобы увидеть цель. Темнота — хоть глаз выколи! Больше шуму, чем дела.

— Однако в Крыхняка попали-таки.

— Да.

— Бедная дочка Рамуза!

— Бедная? Вы думаете, что она будет горевать о гибели этой скотины?

— О ком вы говорите?

— О Крыхняке.

— Ах, так вы ничего не знаете? Сегодня ночью убит учитель Рамуз.

Альберт резко отодвинул от себя тарелку. Эта новость потрясла его. Он ничего не понимал и, удивленный, тупо уставился на Рачинскую.

— Бедная девушка! Позавчера узнала о смерти своего жениха, а сегодня ночью убили ее отца. Осталась одна-одинешенька. Это ужасно! — приговорила Рачинская не совсем искренним тоном.