Операция "ГОРБИ" - [154]
В грандиозную шахматную партию против советской сверхдержавы Уильям Кейси включил: египетского лидера Анвара Са-дата, афганского террориста бен Ладена, арабского шейха Турки аль-Фейсала, королевскую семью Саудовской Аравии, главу римской католической церкви поляка Иоанна Павла II, а также лидеров оппозиционных движений в Европе. Предсказуемо вели себя премьер Великобритании Маргарет Тэтчер, и президенты США Р. Рейган и Д. Буш. Последней фигурой, на которую Кейси сделал ставку, был русский амбициозный политик Михаил Горбачев. Грамотно выстроенные на Великой шахматной доске геополитики ФИГУРЫ сами разыграли нужные ходы.
И последним штрихом в этой тайной игре, завершившим хитроумную партию Кейси, был ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ДОЛЛАР, проникший в Союз, подобно Троянскому коню, в 1990 году. Доллар вывернул систему ценностей советских людей наизнанку и обрушил советскую плановую экономику. Впрочем, торжество финала Большой Игры Уильяму Кейси увидеть воочию не удалось.
А кроме тайной войны, была у одиннадцатого директора ЦРУ и война официальная, именуемая планом NSDD. 25 февраля 1981 года Уильям Кейси вошел в Овальный кабинет Белого дома с первым документом официального плана NSDD. Последней директивой NSDD, которую американские разведчики оставили для потомков, стала программа NSDD № 325 «Nuclear Weapons Stockpile Plan» (план резервного ядерного оружия). Датированная 19 января 1989 года, она была рассчитана до 1994 года. Однако уже в декабре 1991 года этот план был официально закрыт, «в связи с прекращением существования СССР».
Впрочем, поставив точку в плане «резервного ядерного оружия», весьма многое в этой директиве NSDD сотрудники спецслужб решили засекретить навсегда. И праздник католического Рождества для людей с жесткими глазами был обычным будничным днем. И в то время, когда в заснеженной России свирепствовала вьюга и над Красной площадью плыло вниз полотнище красного флага, а в кафедральном соборе Святой Девы Марии в Вашингтоне мерцали плоские белые рождественские свечи, бросая перламутровые отблески на витражную мозаику разноцветных стекол, — в это самое время в штаб-квартире Лэнгли люди в военной форме кропотливо вычеркивали черным маркером строки NATIONAL SECURITY DECISION DIRECTIVES.
Но нельзя зачеркнуть историю.
«Основа геополитики — войны за территорию — заложена в человека на генетическом уровне. И всегда будут рождаться на Земле люди, для которых СМЫСЛ ЖИЗНИ — В ЭКСПАНСИИ», — записал в своем дневнике аналитик Збигнев Бжезинский и отложил авторучку в сторону.
Взглянув в окно, он отметил, что погода выдалась такой, какой ей и полагается быть в конце декабря, — снежной, ветреной, пасмурной. День смешался с ночью, и свет в комнате горел почти постоянно. Бжезинский подошел к окну и резко задернул шторы, они слегка качнулись тяжелыми малиновыми волнами и замерли. В углу рабочего кабинета лежала охапка рождественских подарков. Збигнев не успел еще их разобрать, и подарки громоздились один на другом, в ярких коробках и праздничных пакетах: на обтянутых малиновым бархатом креслах, на подоконнике и прямо на полу. Чего тут только не было! Дорогие елочные украшения, авторучки с золотыми перьями, кожаные портмоне и подарочные книги в шикарных переплетах, календари и бронзовые статуэтки, роскошный мужской парфюм и сигары, графические миниатюры и фигурки из редких минералов, а также, разумеется, коллекционные вина, коньяки, виски всех сортов и оттенков.
Бжезинский все это обвел равнодушным взглядом, и подошел к столу, где стояли великолепные нефритовые шахматы, подаренные Уильямом Кейси. Пару секунд Бжезинский, скрестив руки на груди, рассматривал их и удовлетворенно усмехнулся.
— Мат, — вполголоса сказал Бжезинский, — и небрежно бросил белого нефритового короля рядом с деревянной доской, инкрустированной перламутром.
Нефритовый король беспомощно покатился по полировке. Бжезинский остановил его резким движением сухой ладони.
— Партия окончена, — вслух бросил Бжезинский и с наслаждением сгреб обеими руками с доски все фигуры и бросил возле доски.
Несколько секунд аналитик смотрел на гору нефритовых статуэток — апофеоз «холодной войны» — и на пустую доску, наслаждаясь торжеством победы.
Зазвонил телефон. Бжезинский схватил черную лакированную трубку. Звонили из администрации президента.
— Понял. Приеду, — коротко отрапортовал Бжезинский, а про себя смачно выругался — спокойный рождественский вечер с семьей срывался.
