Операция «Фараон», или Тайна египетской статуэтки - [30]

Никто не заметил, как он вошел, и Омар присоединил свой голос к их молитвам: «La illah il’allah…» Люди собрались вокруг ложа маленького лысого человека. Его глаза были прикрыты, он хватал воздух широко открытым ртом. Омар сразу узнал его, это был человек из поезда — Юсуф. Возле него на коленях стояла Халима. Ее волосы покрывал длинный черный платок. Она держала отца за руку и, молясь, вновь и вновь прижимала ее к своему лбу. Лоб мужчины был покрыт потом. Халима вытерла его платком, и взгляд ее упал на Омара. Ее лицо было бледно, глаза впали. Омар кивнул, по девочка не двинулась, она будто бы сквозь него смотрела. Как долго ждал он этой встречи, как много хотел сказать ей… Теперь же, в этой ситуации, даже взгляд ее был нем. Халима вновь обернулась к отцу.

Уже стемнело, когда он покинул дом, думая о том, что тяжелобольной Юсуф не доживет до утра. Теперь и перед другими домами горели факелы. Они стояли в кувшинах или просто были воткнуты в песок Людей видно не было. Омар бегом вернулся к пристани. Перевозчик не проронил ни слова, мальчику тоже было не до разговоров.

Утром следующего дня город облетела новость: холера! По-видимому, эпидемия шла с дельты Нила. Начальник вокзала запретил пассажирам с севера сходить с поезда. Поезда закрытыми проходили дальше. Но, несмотря на принятые меры, холера пришла и в Луксор.

Выглядевшие вполне здоровыми люди падали на улицах, как стебли тростника, а через несколько часов умирали с широко распахнутыми глазами и ртами. Добровольцы Красного Полумесяца, завернутые в одежды, возили через город высокие повозки с трупами, потому что гробов не хватало. Некоторых покойников силой приходилось уносить из домов против воли их близких, которые, нарушая предписания, не хотели расставаться с родными. Перед отелем «Зимний дворец» патрулировали никого не пропускавшие вооруженные стражники. Везде в небо поднимались клубы дыма, так как комнаты умерших, согласно распоряжению, необходимо было выжечь. Город был пропитан запахами карболки и серы. Когда на город опускалась ночь, перед каждым домом, отмеченным холерой, зажигали факел, чтобы прохожие обходили его стороной. И даже по ночам продолжали свою работу сборщики трупов, их тележки громко стучали по мостовым опустевших улиц. Наставало время крыс. Сотнями они лезли из каналов, самые толстые — размером с кошку, они наполняли сточные канавы, и многие из них уже не боялись даже извести, использовавшейся для дезинфекции. Там, где подыхал один хищник, устраивали себе пиршество остальные, разрывая его на части. И ни удары палок, ни крики не могли их прогнать.

Перед домом профессора Шелли еще не было факела, но в нем царил страх, и когда Клэр пожаловалась на судороги в мышцах икр, сухость в горле и хрипоту, Нунда от страха громко запела, а Омар побежал со всех ног к доктору Мансуру. Врач пришел с тяжелой сумкой и осмотрел Клэр. Шелли вопросительно посмотрел на Мансура. Тот кивнул.

В ту ночь Омар зажег факел в кувшине перед домом. Его путала темнота дома, и всю ночь он просидел на улице.

Страх убивает усталость. Омар совсем не хотел спать, более всего он был занят тем, что проверял состояние своих икр и звучание голоса, потому что не видел причины, по которой бы холера обошла именно его.

Состояние Клэр заметно ухудшалось: ее бил озноб, она дрожала и металась. Врач прописал успокаивающее и прочие горькие напитки и сказал, что, если она переживет следующий день, у нее появится шанс. Шелли решил сообщить жене о ее состоянии, чтобы у нее был стимул бороться.

Так Омар стал свидетелем смертельной схватки за жизнь. Он видел борьбу женщины, которая, как ему казалось, бьется со смертью, пытаясь отстоять свое право на жизнь. Клэр стонала, кричала, била руками вокруг себя, как будто отгоняя невидимого противника. Она глотала лекарства, ее тошнило, и она снова пила то, что посоветовал врач. Шелли держал ее за руку. Около полуночи Клэр вдруг издала короткий крик, затем второй, как будто освободилась от объятий врага, затем успокоилась. И лишь ее дыхание оставалось громким и тяжелым.

Казалось настоящим чудом то, что Клэр выжила и не заразила никого в доме. Омара же волновало лишь одно: миновала ли холера Халиму? Что с ней случилось?

Мудир запретил покидать город. Полиция днем и ночью патрулировала улицы. Пересечь Нил можно было, только предъявив письменное разрешение мамура, а его получали лишь врачи, их помощники из Красного Полумесяца и могильщики. Что оставалось делать Омару?

Его мучила мысль о предстоявших неделях неизвестности. Он был не в состоянии есть, и чем дольше это продолжалось, тем яснее ему было, что он просто не доживет до конца. Так что он решил любым способом, но перебраться на противоположный берег Нила.

На следующий день Омар сообщил профессору, что хочет стать добровольцем и помогать врачам. Об истинной причине он, конечно, промолчал.

Реакция Шелли была неоднозначна: он предупредил мальчика о возможных страшных последствиях, но и не смог сдержать восхищения. Таким образом, Омар получил разрешение, белую повязку на руку и защитную на лицо, а также возможность свободно передвигаться.