Операция «Элегия» - [13]

– Да я к нему и так, и так, и горлышко от бутылки показал, и даже бабу обещал привести, а он одно твердит – военный груз, да военный груз, – с пеной у рта и размахивая руками распинался Кот. – Подойти к этим трем вагонам никак нельзя, днем и ночью целый военный взвод охраняет. Ночью еще грузчики появляются, полный п… одним словом.

– Значит, не сумел ты, Кот, у железной дороги узнать, что за военный груз, – подвел невеселый итог Валет. – А под маркой военного груза может быть что угодно: и шмотки, и жратва разная, и техника. А? – далее последовала ненормативная лексика.

Третий присутствующий, беззубый, полностью лысый старик ловко наполнил стаканы изрядно пахнущей самогонкой.

Троица молча выпила, стала закусывать.

Валет из ближайшей к нему колоды вытянул одну карту. Рассмотрев ее, взглянул на лысого старика и выдавил:

– Тебе, Зуб, придется поработать. У тебя там есть такой пацан, которого кличут, кажется, Шплинтом, он еще с заячьей верхней губой. Шустрый такой, верткий, в любую щель пролезет. Так вот, пусть он ночью поработает по этим вагонам.

– Да не подойти к вагонам, убьют же солдаты, – рявкнул Кот.

– Тебя, дурака, да, убьют, – строго продолжал Валет. – А пацан тихо так подлезет к вагону, ну, тот, который первый грузили. Осторожно и толково снизу в днище сделает дырочку и посмотрит, что в вагоне находится, – положил карту в колоду.

– Бросить надо эти вагоны, есть же у нас другие эшелоны. Убьют Шплинта, – разливая самогон, вставил Кот.

– Если убьют, значит, судьба у него такая, – медленно изрек Валет, ухмыльнулся. – А вот если узнает Шплинт, что в вагоне находится, – развел руками, – мы тогда и решим, что делать дальше. Ну и Шплинта наградим по-царски.

Кореша авторитета переглянулись.

– Ну, за воровскую удачу! – весело предложил тост Зуб.

– За нашу удачу, – вяло поддержал Кот. Троица дружно выпила…

Глава 3

Ленинград…

На кровати, слегка прикрывшись простыней, лежали обнаженные мужчина и женщина. Изящно держа сигарету двумя пальцами, она курила. А светловолосый, с квадратным лицом, крупный мужчина-атлет, казалось, находился в забытье.

Вот женщина повернулась к прикроватному столику. На нем стояла бутылка коньяка, бутылка воды, тарелка с нарезанными лимонами, несколько стаканов и какието белые таблетки.

– Ты выпьешь? – приподнимаясь с кровати, спросила женщина.

Мужчина отрицательно покачал головой и изрек мягким голосом:

– Дай мне лучше таблетку первитина (наркотический препарат).

Женщина приподнялась, почти полностью раскрыв свое прекрасное тело, быстро налила полстакана воды и полстакана коньяка. Воду и белую таблетку передала мужчине.

– А я выпью, – слегка улыбнувшись, бросила женщина. – От такой жизни порой мне так и хочется напиться.

Лихо осушила стакан, закусила лимоном и глубоко выдохнула.

– Понимаю тебя, – тихо выдавил мужчина, запивая таблетку водой.

– Как мне хорошо и спокойно с тобой, – тихо и проникновенно вымолвила женщина.

– А мне с тобой, – в тон ответил мужчина.

Женщина медленно поставила стаканы на столик, снова легла в постель, прижавшись к сильному мужскому телу.

Какое-то время они лежали молча.

– Как мне надоело играть и корчиться! – эмоционально изрекла женщина. – Ну, скажи, – капризно добавила, – когда кончится эта война и весь этот дурдом?

– Война – не знаю, – ответил мужчина. – Но лично для нас дурдом закончится вполне возможно скоро. В Аргентине на подставное лицо я оформил ранчо, практически готов и транспортный коридор для нас и груза. В данный момент оформляются на нас документы.

– Золото – металл царей и королей, – мечтательно вымолвила женщина, грациозно рукой сделала пируэт в воздухе. – И… мой тоже любимый металл.

Не менее грациозно затушила сигарету и спросила:

– Ты уверен в своем знакомом из этого городка Лахденпохьи?

Этот небольшой городок на северном побережье Ладожского озера был оккупирован в июле 1941 года финскими войсками.

– Да, дорогая, – выдавил мужчина. – У него отменный, скоростной катер, как раз нужной нам грузоподъемности.

Раздумывая о чем-то, женщина довольно улыбнулась.

Затем повернулась лицом к сосредоточенному мужчине, сверкнула глазами и тихо и проникновенно вымолвила:

– Я так тебя люблю!

Мужчина вспыхнул.

– Я тоже.

Они слились в страстном поцелуе, а их красивые тела – в единое целое…

* * *

Ермолай проснулся и сразу понял, что его ктото усиленно трясет за плечо. Недовольно выругался, нехотя открыл глаза и увидел стоящего рядом хмурого управляющего конторой.

– Трясу-трясу и никакой реакции, – уже улыбнувшись, вымолвил Коваль. – Понимаю, что умаялся бедняга Ермолай. Но вставать надо, уже полдень на дворе, дела делать надо.

Протирая ладонями глаза, Сергеев принял вертикальное положение. Сразу почувствовал боль во всем организме.

– Давай, на обед в столовую и потом быстренько в хранилище, – сказал Коваль и направился к выходу.

Ермолай недовольно выругался про себя, бросил вдогонку управляющему:

– Да, я сейчас, – и стал осторожно подниматься с раскладушки…

* * *

Оккупированное в июле 1941 г. финскими войсками северное побережье Ладожского озера…

Из Выборга до города Сортавала, порядка ста километров, барон фон Шоммер решил проехать на машине. Сначала в дороге немного подремал, мысленно исполняя ранние мелодии своего любимого композитора Вагнера. Затем из окна стал любоваться чудной природой: по правую руку спокойное и одновременно величественное иссиня-голубое Ладожское озеро, его береговая линия сильно и порой причудливо изрезана, местами каменистая, виднелись небольшие зеленые острова; по левую – удивительный зеленый лес из сосны и ели, два небольших островка из бело-зеленых берез, то там, то там выступали небольшие, заросшие зеленью скалы…