Операция «Единая Россия». Неизвестная история партии власти - [44]

Чиновникам было где разгуляться. Одним из самых популярных оснований для отсева конкурентов на старте стали претензии к качеству подписей избирателей. Прежде чем идти на выборы, партии надо собрать определенное число подписей в свою поддержку – в доказательство того, что она хотя бы кому-то интересна. Подписи проверяют эксперты, и если процент «брака» превышает допустимый предел, партия до выборов не допускается. До лета 2005 года доля «бракованных» подписей могла составлять 25 % от общего количества собранных, однако «единороссы» настояли на снижении этого порога до 10 % на региональных и до 5 % – на федеральных выборах. Чем ниже порог, тем больше шансов забраковать неугодных власти кандидатов. Ведь «бракованные» подписи – это совсем не обязательно поддельные. В данном случае важна не только чистота помыслов сборщиков подписей, но и честность проверяющих их госструктур, управляемых и заточенных против оппозиции.

«Медведи» от своей инициативы только выиграли. Парламентским партиям не нужно доказывать свою привлекательность, они допускаются к выборам, минуя «подписной» ценз. Зато не прошедшие в Думу партии оценили эту «медвежью услугу» по полной программе.

– У вас год указан не полностью: почему только ‘06 вместо 2006?! – обнаружил брак в подписных листах «Родины» калининградский избирком, снявший партию с выборов. Были, конечно, и другие огрехи. Например, неверно указанное подписантами место жительства: «г. Калининград» вместо «Калининградская область, г. Калининград».

– Адресов, которые указаны в ваших подписных листах, не существует! – открещивались в столичном избиркоме от Бориса Надеждина из «Правого дела».

– Как же нет? Вот же эти дома! – возражал чиновникам в 2009 году кандидат в Мосгордуму со столичной картой в руках.

– А вот в нашей базе таких адресов нет, – обрывали разговор избиркомовцы и переходили в контратаку:

– А почему у вас сборщики подписей и подписанты расписывались ручками разного цвета?

Понятно, что ни в одном законе о цвете ручки, которым гражданин должен расписаться в поддержку партии, нет ни слова. Но Надеждина все равно не зарегистрировали.

– А что это у нас за «улица Островского» такая? – каверзничали проверяющие. – Она называется улица «Н. Островского». – 20 % подписей, отданных за Романа Доброхотова, отправлены в корзину. Вместе с ними забракованным оказался и сам кандидат, также шедший в 2009 году в Мосгордуму.

В 2007 году с выборов парламента Санкт-Петербурга был снят список «Яблока»: 11,97 % подписей были признаны бракованными – для регистрации не хватило 157 автографов. Проверку подписей проводило управление ФМС и почерковеды из ГУВД. Позже партия выяснила, что ФМС, проверявшая правильность паспортных данных, пользовалась устаревшими базами данных, а у экспертов ГУВД, проверявших, не одной ли рукой поставлены подписи, на проверку каждого автографа было 30–40 секунд, тогда как графологическая экспертиза занимает часы. Проведенная партией независимая графологическая проверка показала, что с подписями все в порядке, но ее результаты не устроили избирком – экспертиза-то была проведена не государственная.

До недавнего времени у независимых кандидатов сохранялся страховочный вариант. Не связываться со сбором подписей, а просто внести избирательный залог. Эта возможность раздражала власти, боровшиеся с ней ответными уловками. На выборах заксобрания Санкт-Петербурга в 2007 году залог составил 90 млн рублей – в полтора раза выше, чем требовался на думских выборах (60 млн). Впрочем, и залог срабатывал не всегда. Например, Анастасии Волочковой, еще в бытность ее «единоросской», воспользоваться им для регистрации на выборах мэра Сочи не удалось. Избирком решил, что отсутствие на платежном поручении «Сбербанка» даты рождения балерины – достаточное нарушение для отказа в регистрации. А в 2008 году по инициативе президента залоги и вовсе были отменены. Юристы не любят избирательности в законодательстве.

А может ли партия, преодолевшая процентный барьер, не попасть в региональный парламент? Запросто! Дело в том, что теперь местные власти сами решают, какой метод распределения мандатов использовать. С 2007 года все как по команде стали переходить на так называемый метод «империали», по которому партия, набравшая большинство голосов, получает непропорционально больше мандатов, чем все остальные. В 2009 году, говорит юрист партии Алла Алексеева, это, например, привело к тому, что «Справедливая Россия» не попала ни в городской совет Нарьян-Мара (набрала 10,79 %), ни в совет «Заполярного района» Ненецкого автономного округа (13,12 %), и это при 7-процентном барьере.

Система заработала. Как подсчитал Аркадий Любарев из ассоциации «Голос», занимающейся мониторингом выборов, из 77 региональных выборов, прошедших с декабря 2003 по апрель 2007 года, «Единая Россия» уступила лидерство лишь в 6. Однако с декабря 2007 по октябрь 2010 года «медведи» не уступили ни в одном регионе из 51. Наименьший разрыв между «единороссами» и партией, занявшей второе место, составил 16 %, в большинстве же случаев он превышал 30 %.

Большинство «Единой России» во всех местных парламентах было частью плана Кремля по сковыванию страны волей федерального центра. Видимо, Путин боялся региональных демаршей и стал отбирать у субъектов Федерации власть не только финансовую, но и политическую. Так Россия попрощалась с губернаторскими выборами – теперь их назначает президент. Следующим шагом стал переход к выборам парламентов по партийным спискам (пропорциональная система) и отказу от одномандатников (мажоритарные округа). До середины 2000-х годов именно из одномандатников целиком состояли региональные парламенты и половина Госдумы – другая половина выбиралась по спискам.