Операция «Булгаков» - [97]

– Пожалуй, я тоже пойду…

– Ты-то куда спешишь! Выслушай сначала. Выпасть из обоймы всегда успеешь. Со временем здесь все обустроится. Дадим тепло, девочки снимут слаксы. Мы тут посоветовались и решили, что лучше тебя вряд ли кто справится со сценарием. Задача непростая – надо совместить выступление шайки Воланда в театре Варьете и бал в «нехорошей квартире». Ты же насчет капустников и КВН всегда был мастак. Кроме того, придумай названия к инсталляциям. Мы решили пока флаг не трогать, вставили на совесть, однако без названий не смотрится.

– Ну, это легче легкого. Женщину со знаменем можно назвать «Любовь не выпирает», а композицию с унитазом – «Не хочешь, не садись». Или «Не влезай – убьет»!

– Вот видишь, – упрекнул меня поэт. – Можешь, если захочешь.

– Вася, – урезонил я его. – Вован, он же Владлен, предупредил, сначала придется поработать на добровольных началах.

– И что? – перебил меня Вася. – Я здесь тоже не за евро торчу. Видишь того хмыря, – он кивнул в сторону грузного, развалившегося на стуле спонсора. – Крупный карась. Кликуха – Борюсик. Обещал дать деньги на литературные премии. Только, говорит, своих пацанов не обижать. Чтобы все тип-топ. Выполнишь заказ, «честь и достоинство» тебе обеспечены.

В этот момент Воланд свалился с кресла и его свите – Коровьеву и Азазелло – пришлось водружать сатану на место.

– Нет, Вася, «чести и достоинства» маловато будет. По крайней мере за «лучшую книгу года», иначе разговора не получится.

– Ага, – съехидничал Вася. – На «лучшую книгу», знаешь, сколько желающих?! Я тебя, конечно, запишу, но ничего не обещаю. Главное, не премия, а участие.

– Вот когда запишешь, да еще с договором, тогда и поговорим.

Я встал из-за стола и через магический камин, спасаясь от догонявшего меня грохота костей, торопливо выбрался в холл.

Спустился по лестнице, вышел во двор.

В этот момент к дому подъезжала совершившая, по-видимому, еще один рейс «скорая». Патриотично настроенный защитник родины в «борсалино», пропуская выкрашенную под спецмашину «газель», притормозил. Я успел подскочить к его «форду» и напроситься в попутчики.

По дороге он дал волю чувствам.

– Совсем охренели! Сами не знают, чего хотят. То ли публичный дом открыть, то ли интим-салон для высших персон.

– Это вроде одно и то же, – запротестовал я.

– Не скажи, – запротестовал арт-имиджмейкер. – Интим-салон надо оформить по высшему разряду да с изюминкой, а для борделя и художественный мордобой сойдет.

– Изюминка-то в чем?

– Ты, парень, собираешься тексты писать, а смысл художественной задачи так и не усек. Кто же называет такого рода заведения «интим-салон»! Надо что-нибудь покруче, по современнее, чтобы был сдвиг по фазе. Центр современного искусства, например, или арт-галерея для продвинутых. Назвать ее, например, «Улет на Луну». Только все это денег стоит, а денег у них, как видно, кот наплакал. Тебя за какие башли запрягли?

– За энтузиазм…

– Понятно, – кивнул Толян. – Меня тоже решили вокруг пальца объехать. Не на того напали. Никуда не денутся, выложат, как миленькие.

– Что выложат?.. – не понял я.

– Премию за «вклад в совриск», а с этой премией я на Ленинский проспект пробьюсь.

Тут до меня дошло. «Совриск» – это современное искусство!.. Хотелось обойтись без заученных с детства фраз, но иначе не прокомментируешь – мать вашу!..

В этот момент машина остановилась у светофора, и, когда тронулась, я поинтересовался:

– И как ты себе мыслишь интерьер булгаковского дома?

– Как самый новомодный коммерческий перформанс. Аукционы должны проводиться каждую неделю или в зависимости от слета VIPов. А затем, кто хочет, может остаться и вволю полакомиться Булгаковым. Вкупе с девочками, в окружении современного искусства…

– А VIPы клюнут?

– По правде говоря, меня тоже сомневает, впрочем, я свои бабки все равно отобью. А ты зачем ввязался в эту историю? Я слыхал, литература, сейчас не в моде. Или ты что-то тундрово́е сбацал?

Я засмущался.

– Ну, не совсем тундрово́е, но кое-какие находки использовал.

– Ладно, братан, тебе куда? В Подольск?.. Не-е, подбросить не могу, тороплюсь. Если что, звякни. Запиши мой телефон…

Глава 8

На следующий день я позвонил Толяну. Мне ответили, что номер не существует.

Я не удивился. Я был готов к чему-то подобному.

Таковы правила игры в «совриск».

С трудом заставил себя сесть за работу – решил дописать главу, посвященную последним дням Булгакова.

Терзал себя до обеда – и ни в какую!

Покоя не давала постоянно всплывавшая в памяти фраза – «выпасть из обоймы». К Булгакову она не имела никакого отношения.

Ближе к ночи сумел-таки ухватить этот дискурс за хвост. Главное не премия, а участие. Выпасть из обоймы всегда успею… Дальше покатилось по нарастающей: «риск – благородное дело», «такой шанс выпадает раз в жизни», «глупо отказываться от того, что само идет в руки». «Худшее», как оказалось, тоже обладало своеобразной заманухой, и речь не только о премиях.

Не может быть, чтобы вновь обманули!

Нельзя же обманывать постоянно?!

Какую-нибудь премию мне обязательно выпишут, ведь я же свой пацан! Ну, если не «за лучшую книгу года», то хотя бы за «вклад в литературный процесс».