Операция без выстрела - [41]
Уточняя детали, Виктор Владимирович открыл папку с грифом «Совершенно секретно». Взгляд упал на короткий заголовок: «Мамчур сообщает». Затаив дыхание, полковник читал информацию человека, которому дал путевку в жизнь еще там, под Берлином.
Вот и последнее Миколино сообщение:
«Долго молчал, так как не мог воспользоваться почтой. Теперь я вместе с Песней в референтуре пропаганды на Перемышленщине. Сокиры не вижу, он остался на линии связи. Готовимся к зиме. Как только подмерзнет, еще до Нового года справим свадьбу. Приглашаем вас».
На небольшом клочке бумаги была набросана схема нескольких бункеров.
— Как прошла последняя операция по данным Миколы? — спросил полковник.
— Удачно. «Ястребки» вместе с чекистами разгромили четыре банды. Захвачены живыми шестеро оуновцев. Идут допросы.
— А как вы, Петро Федорович, расцениваете работу Мамчура?
— Его информация весьма важна, своевременна. Вот только плохая связь.
— Мне кажется, он слишком рискует, — заметил Тарасюк. — Давайте подумаем, что для нас главное: участие Мамчура в проведении операций или сохранение его в подполье? Я, правда, знаю еще далеко не все, но, думаю, он сможет играть не последнюю роль и в борьбе против тех, кто стал направлять деятельность националистов. Итак, постарайтесь связаться с Мамчуром. Нам надо встретиться в самое ближайшее время.
Поручение полковника оказалось не из легких. От Мамчура долго не приходило вестей. Только в октябре получили сообщение: обыкновенное письмо о том, что судьба забросила Мамчура далеко в Карпаты и он не имел возможности наведаться к условленным пунктам связи.
Воспользовавшись названными Мамчуром тайниками, Кротенко вызвал его на встречу. Микола указал час и место в своем следующем сообщении.
И вот Тарасюк и Кротенко отправились в Болехово, что на Станиславщине. Выйдя из автомобиля, направились к так называемому «страшному дубу». Неподалеку от него росла одинокая дикая груша, где Мамчур устроил пункт связи. Там он должен был оставить дополнительную информацию о встрече.
В тот погожий день над Карпатами высоко сияло осеннее солнце, а в небе не было ни облачка. В лесу стояла тишина, и только птичий гомон раздавался вокруг. Сперва местность показалась полковнику безлюдной. Но вскоре донесся шорох шагов. Виктор Владимирович пересек дорогу, где ждала машина, и двинулся туда, откуда уже доносились обрывки разговора. На прогалине крестьяне сгребали в кучу желуди.
Тарасюк подошел ближе, поздоровался.
— Для свиней собираете? — показал он на подводу, груженную мешками.
— Да, для свиней, — ответил сивый, словно голубь, дед. — Сало, правда, от желудей твердое, но есть можно.
Полковник бросил взгляд на дорогу. Кротенко уже вернулся в машину и о чем-то беседовал с водителем. Перевел взгляд на молодую женщину в цветастом гуцульском платке. Согнувшись, она выбирала из листьев тугие желуди и бросала их в корзину.
— Небогатое место выбрали, хозяюшка, — улыбнулся Виктор Владимирович. — По ту сторону, под старым дубом, желудей больше.
— Видно, вы не тутошный, — вздохнула молодица.
Дед поднялся, подступил к незнакомцу ближе. Его усы, густо покрытые инеем лет, словно обвисли. В глубоких глазах затаилась тревога.
— Под «страшным дубом»? — уточнил он и добавил хмуро: — Боимся мы того дуба. Местные избегают его. Там лесовики расстреляли многих. Сколько пролито невинной крови! Ночью поблизости можно услышать и плач, и стоны. А вы говорите — желуди…
Тарасюк снова вернулся к «страшному дубу». Он еще не сбросил своего желто-горячего убранства. Ствол был густо посечен бандитскими пулями. Слева виднелись братские могилы.
Подошел Кротенко, протянул найденную в тайнике записку:
«Обстановка усложняется. Много народу ушло с повинной. В подполье идет чистка. Сокиру забрали на проверку. Был где-то на Станиславщине. Что с ним, не знаю. Встретиться с вами не позволяют обстоятельства».
Дальше Мамчур сообщал о месте сборища в Карпатах националистических верховодов. Этот сбор должен был состояться 7—14 ноября. Микола советовал провести операцию седьмого вечером или восьмого утром. Просил оставить в тайнике записку в знак согласия.
После короткого раздумья полковник Тарасюк принял решение на операцию. Вместе с Кротенко он побывал во Львове и, как и советовал Максим Петрович, отправился затем к станиславским коллегам, чтобы разработать план совместных действий. До конца месяца операция была согласована во всех инстанциях, а накануне октябрьских торжеств чекисты вместе с «ястребками» двинулись на задание.
Вскоре в отдаленной горной долине, где готовилось сборище бандитов, прозвучали выстрелы. Вспыхнул короткий, но жестокий бой. Окруженная со всех сторон шайка оуновских головорезов до конца дня была ликвидирована.
Осенний туман молочной дымкой укрывал горы. По селам над зданиями сельсоветов, школ и клубов развевались красные флаги. Вооруженные «ястребки», комсомольцы и активисты чутко охраняли покой мирных жителей.
Только 10 ноября Мамчур уведомил чекистов о возможности встречи. Место оставалось прежним — под дикой грушей, невдалеке от «страшного дуба».
Микола прибыл задолго до условленного времени. Затаившись в поредевшем кустарнике, он наблюдал за поляной, щедро залитой лунным сиянием. Когда меж стволами мелькнула тень, он привстал и, узнав приземистую фигуру Кротенко, пошел навстречу. Пароль — отзыв, пожатия рук. Они отошли в сторону, подальше от дороги, и остановились на просеке, которая прорезала подлесок и подступала к трассе.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.