Операция 'Бассейн с подогревом' - [15]

- Нужно, внучек, - тихо вздыхает дедушка. - Еще как нужно.

Говорит старик шепотом, чтобы не разбудить родителей и Дору Мироновну.

Живем мы все вместе. Папа сказал, что так будет лучше для всех, пока он не найдет приличной работы. Все деньги идут в общий котел: эмигрантское пособие, пенсия деда и Доры Мироновны, мамины заработки - она дает уроки музыки детям преуспевающих эмигрантов. Чтобы легче было найти работу, папа даже выкрасил остатки волос в цвет вороного крыла и купил два неплохих костюма на блошином рынке, но пока все это не очень помогает.

Родители не спят.

- Синтаксис хромает, - оправдывается папа в кровати в соседней комнате, - вот и не взяли меня лифтером.

- На фига в лифте синтаксис? - размышляет мама вслух. - Ап ор даун? Ну так ошибешься, скажешь: "Даун ор ап?". Все равно поймут.

- Нечего нас было сюда тянуть, - сыпет она папе соль на раны. Она это умеет.

- Кто кого, интересно, тянул? - спрашивает папа. - Кому вдруг остро понадобился "мерседес" с бассейном с подогревом?

- Что?! Нет, ну это просто наглость, - возмущается мама. - Ты что, забыл, кто тогда воздержался? Это твоему папочке вдруг срочно стал необходим подогрев. А я там была всем довольна. У нас была квартира. У нас была дача. Ну так у нас не было машины...

- Ты что, хочешь сказать, что во всем виноват я?

- Ты и твой папочка.

- Он - может быть, а я тут при чем?

- Если б ты сказал: "я никуда не еду", или хотя бы воздержался, как я и твой сын, никто бы никуда не ехал. Через год старик загнется, а нам здесь мучиться.

- Не волнуйся за него, он еще не так скоро загнется. Еще не известно, кто раньше загнется: он или я.

- Скорей всего - я, - говорит мама. - Работаю из всей семьи пока я одна.

- Каторжный труд: три ученика в неделю, из них двое живут напротив. Там ты не очень перерабатывалась, поработаешь немножко здесь.

- Нет, ну вы видели такое? А ты, интересно? Там ты не перерабатывался, здесь вообще не работаешь. Если бы не твой папочка...

А мы с дедушкой на кухне всё изучаем журналы.

- Вот, по-моему, совсем неплохое средство, - говорю я. - Смотри: таблетки. Восстанавливают потенцию, обостряют ощущения, делают вас вновь желанным для партнера...

- А наоборот? - перебивает дедушка.

- И наоборот тоже.

- Заказывай, - решительно говорит он.

- Двадцать девять долларов и девяносто девять центов, - морщусь я. Может, еще полистаем?

- Ладно, - говорит старик. - Но, сперва заложи страницу. Чтоб потом не искать.

Я закладываю страницу и мы продолжаем.

- Постой-ка, - вдруг говорит дед и тычет пальцем в фотографию голой женщины, распластанной на ковре у камина. - Как тебе это нравится? Это же надо: я когда-то с барышней гулял, ну просто копия этой. И буфера у той, я тебе скажу, не хуже были. Она мне еще говорила: "Не мучь, Эммочка, целуй, не мучь...". Да-а, было дело под Полтавой... У "Фанкони", фокстроты, крем-брюле... А тебе какие нравятся, Витя? Брюнетки или блондинки? Или может, рыженькие?

- Ах, чтоб тебе пусто было, старый дурак! Что ж это за наказание такое? Маразм это у тебя или что это у тебя?! Старэ як малэ, кому-то сказать - не поверят! - но это уже не я, я с дедушкой таким тоном никогда бы не позволил себе разговоривать, это Дора Мироновна, разбуженная нашей с дедом возней на кухне, стоит на пороге в несвежей ночной рубашке и просто не может прийти в себя от изумления. Грудь ее вздымается, подбородок прыгает.

- Хорошенькое занятие для семидесятидвухлетнего деда, ничего не скажешь, - негодует она, а я тем временем, втянув голову в плечи, поспешно убираю журналы с кухонного стола. - Увлечься на старости лет порнографией! Совсем старик тронулся. И еще внука совращает. Вот тебе и Америка. Приехали.

- Дора, только не шуми, я сейчас все объясню, Дора. И не делай из мухи слона, ты разбудишь детей. Не кричи так, я тебя прошу. Не надо кричать. Иди лучше спать, Дора. Я сказал: объясню - значит, объясню. Иди ляг в кровать. И не разгуливай в неглиже - ты себе всё простудишь и потом будешь кашлять, как я не знаю что.

Письмо четвертое

Дражайший Витя!

Извини за задержку с ответом на сон о мальчонке, котенке и мошонке. Аналогичное сновидение приключилось и у меня не далее как на днях.

Итак, сон о мальчугане Носочкине Израиле Аристарховиче (кто он на самом деле: я? ты? - не знаю, да и спросить, боюсь, не у кого). Мальчуган Носочкин И.А., такой кругленький себе мальчуган, ничего еще не подозревающий ни о чем таком. Ни о сисечках противоположного пола, ни о походке Дуськи, от которой у вашего корреспондента тепло разливается повсеместно, ни о том, откуда на свет берутся детки. (Подсказка: из утроб и пробирок).

И вот, бредет себе Носочкин на урок труда. Сегодня они рубанок со стамеской проходят. А у преподавателя труда привычка была вредная: трогать малышей, где не надо. Уволить бы педофила со службы за эти гадости, и всё тут. И уволили. Сейчас он без работы дома сидит, ногти грызет, "Гиперболоид инженера Гарина" в шестой раз перечитывает. Вот педофил! Вот паскуда!

А Носочкин И.А. попал под машину. И вот как это вышло: Куда, на красный! А-а-а! Вжизижиг-г!! К-к,к! Плюх. Всё. Раздавило мальчика транспортом. И кишечки третьеклассника серебрятся на асфальте. И солнце их пригревает. А мухи - те уже тут как тут.